Янгфанхофен ничего не ответил.
Гаштардарон дал Тасварксезену уйти непобежденным. Старик это заслужил. Он в одиночку провел Третье Вторжение, а до того за ним было еще множество побед и удачных кампаний. Он принес Паргорону немало славы и душ… и наверняка сам тоже немало скопил на счету. Долю вексиллария он отдаст после отставки, но останется довольно, чтобы спокойно зализывать раны в своем поместье.
А с чемпионатом за титул успеется. После войны их придется проводить как минимум пять. Четыре вексиллария пали на Парифате, и с ними почти пять тысяч рядовых гохерримов.
Что же до низших демонов… их погибло бессчетно.
Конечно, они очень быстро снова расплодятся, выжившие соберут все сливки, а душевая прибыль с лихвой покроет потери. И все же уход Тасварксезена прозвучал для Гаштардарона похоронным колоколом. Как будто бурная вечеринка подходит к завершению. Блюда еще на столе, и пары кружатся в вальсе – но солнце восходит, и гости начали расходиться.
На Парифате их осталось только двое, демолордов. Он сам и Таштарагис. Глем Божана покалечили еще в прошлом году, Кхатаркаданна сегодня изгнали безвозвратно, а Мараул… Мараул перестал выходить на связь. В Паргорон он не вернулся, но его счет не освободился, так что он либо сбежал, что сомнительно, либо был взят в плен.
И тем не менее, война еще не проиграна. Потери серьезные, конечно, но смертные пострадали гораздо сильнее. Кампанию все еще можно спасти, если разыскать Мараула и получить подкрепление.
– Гламмгольдриг! – воззвал Гаштардарон, прорвав Кромку.
– АУ?.. – раздался чавкающий звук. Желудок Древнейшего, как обычно, что-то жрал.
– Ты уже знаешь о Кхатаркаданне?
– ДА, ОН УЖЕ У МЕНЯ И ЯРОСТНО ДОКАЗЫВАЕТ, ЧТО ЕГО НЕ ПОБЕДИЛИ.
– Изгнание – это не поражение! – донесся жужжащий голос. – Меня одолевали только один раз – Кобалия Совершенная, кошачья богиня! И второму не бывать вовек!
– ЛУЧШЕ УБЕРИ СВОИХ ЛИЧИНОК С МОИХ СЫРОВ! – заревел на него Гламмгольдриг. – ХОТЯ ПОГОДИ, НЕ УБИРАЙ. А ТЫ, РЫЦАРЬ… ЧВАК-ЧВАК… ТЫ ЕЩЕ СМОЖЕШЬ…
– Не жри меня, Гламмгольдриг!!! – донесся дикий вопль.
– НЕ ОТВЛЕКАЙ НАС С РЫЦАРЕМ! ГАШТАРДАРОН, ТЫ МОЖЕШЬ ПРОДОЛЖАТЬ КАМПАНИЮ?
– Да, если пришлете еще хотя бы четыре легиона. И мы имеем право на еще двух демолордов, верно?
– ЭСВЕТАЛЛИЛА УЖЕ ТОЧИТ КЛИНОК. КОГО ТЕБЕ К НЕЙ ДОБАВИТЬ?
– Мистлето, – попросил Гаштардарон. – Кхатаркаданн сработал неплохо, но его прервали. Подбавим огня.
– ОНИ СКОРО К ТЕБЕ ПРИБУДУТ. А КАК ТАМ ТАШТАРАГИС?
– Все еще проваливает все, что ему поручают, – пожал плечами Гаштардарон. – Но он почти неубиваемый, и пока он здесь, я могу не опасаться Аэтернуса.
– А ТЫ ОПАСАЕШЬСЯ?
– Нет. Но пока титаны сосредоточены на Таштарагисе и его Низших, я могу спокойно…
– НЕТ НИЧЕГО ПЛОХОГО В ТОМ, ЧТОБЫ ПРИЗНАТЬ СВОИ СЛАБОСТИ, ГАШТАРДАРОН. Я ВОТ СВОИ СЛАБОСТИ… МНЯМ-МНЯМ… ПРИЗНАЮ. ПОДКРЕПЛЕНИЕ У ТЕБЯ СКОРО БУДЕТ. ПОСТАРАЙСЯ ПОКА ПРОДЕРЖАТЬСЯ И УНЯТЬ ДРОЖЬ В КОЛЕНКАХ. И РАЗЫЩИ МАРАУЛА. МАЛЕНЬКИЙ НЕГОДНИК НЕ ВЫХОДИТ НА СВЯЗЬ, А БАНКУ ДУШ НУЖЕН ДИРЕКТОР.
В отличие от Гаштардарона, а до него Мардзекадана, Эсветаллила возглавляла резерв. Несколько легионов, всегда оставляемые на всякий случай в родном мире. Ключница Паргорона уже тринадцать тысяч лет стояла на страже границ и не единожды отражала нападения из-за Кромки и из бездонной Тьмы. Теперь же ей предстояло отправиться с этим резервом на помощь Гаштардарону и спасти неладно идущую кампанию.
