– Древнейший, Гриша, где ты пропадал столько лет? Тебе следовало родиться демоном!
Гриша зашмыгал носом, с трудом сдерживаясь, чтоб не заплакать.
Он тоже, тоже всю жизнь так думал!
Последние минуты шоу превратились в безумную вакханалию. Крики, падения, взаимные обвинения, попытки убийства… временами удачные. Смертным очень, очень везло, что демолорды не воспринимали их как угрозу и не тратили на них время. Но Наташу все-таки зарубили в спину, когда она почти добралась до верха – и слава богам, что Таня все еще придерживала свое Воскрешение.
– Не лезьте туда, – вдруг снова раздался вкрадчивый шепоток. – Подождите, пока их станет меньше.
Совет рыжего кота услышали только смертные. И прислушались к нему. Наташа все еще хватала ртом воздух – став своим же персонажем, она не перестала чувствовать боль… и смерть была до ужаса реальной. Не сговариваясь, игроки ослабили рвение, позволили слизи увлечь себя ниже по ступеням – и стали смотреть, как продолжают бороться за кубок демолорды.
Теперь ведь это уже не было соревнование команд. Каждый стал сам за себя.
– Янгфанхофен, помоги… помоги взобраться!.. – взмолился Клюзерштатен.
Янгфанхофен обернулся, окинул его ледяным взглядом и бросил:
– Я никогда не подам тебе руку.
– Так я и думал… – вздохнул Клюзерштатен, пыряя его шпагой под колено.
Нога благородного демона подогнулась. Очень уж удачной была позиция гнусного предателя – он проткнул колено Янгфанхофена насквозь и тот упал, полетел вниз, все еще полный достоинства, но уже не способный ничего изменить. В полете он ухватил Клюзерштатена за лодыжку, но только оторвал деревянную ступню и покатился с ней дальше.
А Клюзерштатен, этот поганый паразит, интриган и урод, засмеялся своим козлиным, немужественным смехом… да что там смехом, верещанием!
– Да что вы ржете-то?!
– Извини, Янгфанхофен… продолжай…
Но потеря ступни бесследно для него не прошла. Даже принимая человеческий облик, Клюзерштатен не мог просто сотворить себе новую ногу – та просто отказывалась восстанавливаться. Слишком глубоко сидела в астральном теле эта потеря, и любую попытку что-то исправить оно отторгало так же, как отторгают тела гхьетшедариев попытки видоизмениться.
И почти сразу после этого его убили. Бекуян парализовал его заклинанием, а Джулдабедан размозжил голову посохом. Клюзерштатен перенесся в ложу для почетных гостей… а секундой спустя там же оказался и Каген.
– Ну вот, они убили инвалида и карлика, – раскинулся в кресле Клюзерштатен. – О, канапе!
– Я не карлик, – с отвращением сказал Каген. – Для бушука я среднего роста.
– Не будь таким занудным, Купец. Что-то мало осталось канапе с красной рыбой…
Он поискал взглядом, но наложницы Хальтрекарока переместились в центр арены, поливали слизью рвущихся к кубку демолордов. Их осталось восемь, и команды давно перемешались.
Гаштардарон дрался с Джулдабеданом. Эти, кажется, забыли про кубок, отдавшись поединку. Прыгали по скользким ступеням, лупили друг друга мечом и шестом, каким-то образом удерживая равновесие и увертываясь от всех ударов.
Янгфанхофен, этот целеустремленный благородный гохеррим, упорно лез обратно. Где-то поодаль затаился Корграхадраэд, тоже решивший обождать, пока соперников поубавится. Бракиозор равнодушно двигался к цели, равнодушно падал, равнодушно поднимался. Ксаурр, так и оставшийся в диком облике, пытался подобраться к кому-нибудь сзади, но на лестнице, пусть и широкой, это было тяжело.
