—Волновалась? — спрашивает одновременно дразнящее и ласково даже.
Сглатываю. Ну вот опять он говорит со мной, как парень с девушкой. Видимо, пытаться приземлить уже смысла нет. Остаётся только не вестись.
— За любого на твоём месте бы тоже, — отчуждённо обозначаю и сажусь на свою кровать. — Это не совсем нормально.
Слава на этот раз без моего участия начинает справляться с последней деталью — заправлением одеяла в пододеяльник. Моя самая нелюбимая часть при смене постельного белья. Но парень довольно быстро и технично справляется, ещё и попутно отвечая:
— У меня опыт скалолазания неплохой. В соревнованиях побеждал. Плюс, я трейсер.
Да, про его победы в соревнованиях я наслышана. Только больше про плавание и спартакиады. Видимо, ими дело не ограничивалось.
Трейсер…
— Это типа паркурщика? — уточняю настороженно.
— Да. Но это лишь одно из увлечений, — обыденно заключает Слава, уже справившись с одеялом. — Хотела бы попробовать? — неожиданно предлагает, причём вполне серьёзно.
— Точно нет, — тут же отказываюсь. — Мне жизнь дорога.
Слава усмехается моему ответу… И вдруг снимает футболку.
Цепенею в ошеломлении. А взгляд сам собой цепляется за развитые мышцы Славы — очередное напоминание, что этот парень и вправду преуспел в самом разном спорте. И кубики на прессе тоже это показывают. Выразительный рельеф… Красиво, кстати. Если объективно.
От всего этого не сразу замечаю, что у него татуировка на правом бицепсе. Какая-то надпись на латинском.
Интересно рассмотреть, какая. Я кое-как отдалённо знаю язык, по крайней мере, основные крылатые выражения. Но проявлять любопытство, когда Слава уже полуголый, и явно не собирается ограничиваться только показыванием торса — не лучшая идея. Тем более что этот совершенно невыносимый тип начинает расстёгивать себе джинсы. Нет, серьёзно! Он правда делает это, да ещё и смотрит на меня. Чуть ли не насмешливо и задумчиво одновременно.
Кажется, я издаю какой-то протестующий непроизвольный звук, потому что Слава, к счастью, остаётся в джинсах. Хоть и с расстёгнутой ширинкой — демонстрирующей, что на нём чёрное бельё.
О ужас… Не стоило туда смотреть. Потому что в тёмно-синих глазах теперь откровенное веселье. И что-то ещё, что мне точно не нравится.
— Что? — непринуждённо усмехается Слава, типа искренне не понимает, почему я тут едва за голову не хватаюсь. — Ты обычно спишь одетой?
Хмурюсь, обескураженная вопросом. Не сразу даже улавливаю, к чему он. Типа не просто так мне тут стриптиз устраивал?
Сомневаюсь, что Слава искренне не понимает, почему я так реагирую на это его внезапное обнажение.
— Я обычно переодеваюсь в ванной, — говорю почти жёстко.
Но ему хоть бы что. Будто и не замечает мою интонацию, хмыкает и заявляет непринуждённо:
— Ну извини, сегодня мне туда рискованно. Можешь отвернуться, если я так тебя смущаю.
И правда, кстати. Что это я по-дурацки застыла? Тем более что Слава уверенным движением снова берётся за собственные джинсы…
Отворачиваюсь. Поспешно и даже сбив себе дыхание этим. Слышу смешок… Но наплевать, пусть Слава думает, что хочет. Главное, чтобы спать поскорее вырубился.
Упорно смотрю на стенку, надеясь, что он мне скажет, когда можно будет снова повернуться. Хотя я бы лучше не рассчитывала на него. По звукам определю.
— Ты никогда в жизни не целовалась, я прав? — неожиданно слышу наполовину насмешливый, наполовину серьёзный вопрос.
