Карачинские лоцманы тоже были своеобразны и, хотя прибывали на судно на рейде как представители какого-либо султана или, на худой конец, эмира, приступали к работе, лишь когда бак судна проходил первую пару буев канала, а на выходе сходили на лоцманский катер сразу же за волноломом. Таким образом, лоцманы, несмотря на показной снобизм, явно отлынивали от своих прямых обязанностей, отдавая самый сложный этап маневрирования и швартовки в условиях стесненной акватории на откуп капитану, а сами предпочитали умыть руки, попросту сбежать, дабы не принимать участие в сложной швартовке, для чего они и были нужны.
Проблемы возникали с высадкой лоцманов во время летнего муссона, когда юго-западные ветры разгоняли большую волну и лоцманский катер болтался под бортом, словно ореховая скорлупка, опускаясь и поднимаясь на несколько метров, норовя раздавить медлительного «пайлота». Но в таких случаях лоцманам было уже не до важной медлительности: они скакали, словно голодные воробьи перед неожиданным подарком буренки. Такая же проблема существовала и в Бомбее, но на его внутреннем рейде хватало места для циркуляции лихтеровоза на якоре.
Система наглого, почти узаконенного мздоимства официальных и портовых властей процветала во всем своем беспределе. Прибывающие для оформления прихода чиновники тащили с собой огромные, безразмерные сумки, чтобы уложить все, что можно выклянчить у судовой администрации, используя для этого все возможные приемы, от наглого шантажа и угроз до банального подхалимажа. «Не мытьем, так катаньем», – это им всегда удавалось, ибо методы были отработаны и постоянно совершенствовались, стараясь идти в ногу с появляющимися вызовами. Подобная практика была характерна для многих стран Африки и Азии, но в индийских портах намного превосходила обычные средневзвешенные поборы, и Сергей долгое время считал порты Индостана чемпионами мира по вымогательству, пока не попал в Нигерию. Так что определить, кому отдать первенство в этом неолимпийском виде спорта, довольно затруднительно, за лидерство идет постоянная бескомпромиссная борьба, и наградой служит распространившийся по всему миру «бакшиш».
В индийских портах было что посмотреть: древняя культура уживалась с нищенскими трущобами, размер которых не поддавался видимому определению, уходя куда-то за линию горизонта; богатые, «суперовые» кварталы соседствовали с картонными жилищами бедняков, вонь нечистот которых не могли нейтрализовать никакие индийские притирания и благовония. Жаркий влажный климат приморских территорий всячески способствовал их распространению. Впечатлял остров Элефант, изюминкой которого являлся древний храм с эротическими барельефами, демонстрирующими сцены из Камасутры. Неудивительно, что Индия делит с Китаем первое место в мире по количеству населения, приближающегося к полутора миллиардам.
Архитектура древнего индуизма наиболее полно отражает индийскую историю и сложившийся за тысячелетия уклад жизни. Местные уроженцы умело эксплуатируют свою приверженность к обслуживанию иностранных туристов, привлекая национальные мотивы. Продажа сувениров, традиционная демонстрация «танцующей» кобры с вырванными ядовитыми клыками под мелодию играющего на дудочке факира, сидящего рядом в чисто индийской позе; женщины в разноцветных сари с корзинами фруктов на головах за умеренную плату фотографировались с туристами.
