«Ракета» за окном поменяла своё цветовое обличие. Если вчера она была сине-красная, то сегодня эти огни сверкали пятьюдесятью оттенками белого. Вечером Алина расположилась в кресле на балконе и проверила почту. Письмо от мужа уже ожидало её прочтения. Самые нежные слова, которые он когда-либо говорил ей, теперь были преобразованы в текст. Она будто кожей ощутила его успокаивающие прикосновения и ласковые поцелуи, которые когда-то, как броня, защищали её и от недоброжелателей, и от всех сомнений в правильности своего выбора. Но по разлучившему их вопросу снова ничего сказано не было. Ответив на любовную часть теми же искренними чувствами, этот первый рабочий день она изложила коротко и сухо, без сопутствующих ему проблем. Его тоже не должно было беспокоить её положение. По крайней мере, оно точно было лучше, чем у него. Как только электронный голубь улетел от Алины Рартнер к мужу, уже Александра Соболь взяла блокнот с записями и несколько раз его внимательно прочитала. Перебирая фамилии, зашифрованные в только ей понятные символы и основные характеристики личности людей, успевших так или иначе проконтактировать с ней, она начала анализировать. А затем плавно перешла к тому, что случилось в конце рабочего дня.
Слежку от работы до метро и попытки слежки в подземке она заметила сразу. Что усложнило и увеличило по времени путь домой. Поэтому вопрос: «Кто за этим стоит: местные по личным мотивам или всё-таки план Рартнера не сработал и её нашли?» – вышел сейчас на первое место.
Алина встала с кресла и подошла к окну. Она смотрела в ночь на переливы света и теребила золотую подвеску в виде ангела, которую при переодевании выправила поверх домашнего костюма. В повседневной рабочей жизни она зачастую прятала его под формой. А сейчас и тем более не стремилась показывать, держа ближе к сердцу. Этот кулон сейчас был единственным украшением, единственным напоминанием и единственной ниточкой, связывающей её с той жизнью. С её настоящей жизнью. Обручальное кольцо пришлось снять. Она проносила его всего сутки. Рартнер забрал его и надел себе на цепочку, на шею, сделав своим оберегом. У неё же остался только маленький ангел с хрустальными крыльями. Это был подарок от Юрия Латынина, сделанный после той спецоперации, где он оказался на грани жизни и смерти. Официальный подарок по официальному поводу на день рождения, с неофициальным признанием своих чувств и открыткой со словами «Теперь он будет тебя защищать, как ты нас». С разрешения и благословения ничего не подозревающего Рартнера, Алина приняла это. А ребята из его отряда спецназа, чью жизнь она, получается, так же спасла, подарили ей часы. На задней стенке была выгравирована надпись «Сестрёнке». Ком слёзной горечи, образовавшийся во рту, только силой большой воли и вытренированной выдержкой удалось ей сдержать при них. Но она действительно с благодарностью приняла этот презент и с гордостью носила новое имя «сестрёнка», которое закрепилось за ней между ними. Рартнер тогда не стал скрывать её заслуг и, ещё больше возгордившись, выхлопотал ей звание майора, не обращая внимания на нелестные отзывы и очередные сплетни по поводу их союза.
Но не часы и не звание было наградой для Алины. И не их с тех пор берегла она как зеницу ока. Маленький ангел из рук человека со шрамом стал для неё больше, чем просто дорогое украшение. Она практически не снимала его, тактильно ощущая и мысленно обращаясь к нему в любой сложной ситуации. Она верила, что через него тот, кто никогда не сможет быть рядом, всегда услышит её и поможет. И это был не её муж.
