Знала, что сейчас не лучшее время задавать вопросы, но не спросить не могла:
— Что ты делаешь? — И красноречиво покосилась на его ладонь на своем голой коже, голой, потому что спать я легла в одной майке.
— Что-что, — буркнул Алекс, — хочу тебя обесчестить напоследок, а пока буду этим заниматься, как раз подоспеет аудитория. Эксбиционизмом увлекаешься? — И не успела я раскрыть рот, как шикнул на меня: — Не стой столбом, одевайся. Если я разорву сейчас физический контакт, ты засияешь для них, как маяк в ночи.
Не стану притворяться, что поняла, что он имел в виду, дошло только одно: Алекс каким-то образом пытается меня защитить от преследователей, севших нам на хвост, и для этого он должен непременно меня касаться. Ладно, надо так надо. Врать тоже не буду: его прикосновение не было мне неприятным.
Однако одеваться было нелегко, особенно натягивать на себя свитер с воротником «гольф». Во время этого процесса, рука Алекса вынужденно переместилась мне куда-то на талию.
Я на ощупь отыскала свои сапоги и только успела обуться, когда Алекс вдруг схватил меня и сгреб в крепкие объятия. Да что за?..
— Обходят здание, — коротко и почти беззвучно пояснил он. Если бы в помещении не стояла такая звенящая тишина, ни за что бы не услышала. — Расслабься, — голос у самого уха, одна рука на моей спине, вторая на затылке, вынуждая склонить голову к его плечу. — Представь, что мы единое целое, так мне будет легче.
Я не поняла ничего, но попыталась послушаться. Расслабиться, говоришь? Не самое простое дело, когда прижимаешься всем телом к привлекательному парню…
В этот момент я возблагодарила спасательную темноту, в которой спрятала пунцовые щеки. Проклятое сердце все равно само по себе забилось сильнее. Вот черт!
— Сматываемся и быстро. — Слава богу, настроившись на происходящее снаружи, Алекс не обратил внимания на мою реакцию. Он отпустил меня и на этот раз просто взял за руку. — Раз они что-то уловили, будут тщательно прочесывать район. Контакт не рви, — указал взглядом на наши сцепленные руки. — Одеваемся.
Боже, как же я в этот миг посочувствовала сиамским близнецам! Но я была не в том положении, чтобы возражать, и не думаю, что самому Алексу доставляло большое удовольствие хвататься за меня. Но он явно знал, что делал.
Алекс покидал свои вещи в сумку, перекинул ее через плечо, по-прежнему действуя одной рукой, а потом, убедившись, что я тоже схватила свои пожитки, потащил меня из комнаты.
За ночь успело намести, и мы плелись по колено в снегу. Если бы не поддерживающая рука Алекса, я, наверное, уже давно нырнула бы от усталости в ближайший сугроб и отдалась бы на милость любых врагов, лишь бы отдохнуть.
— Вроде ушли. — Он остановился, напряженно во что-то вслушиваясь. — Да, точно ушли. — И выпустил мою ладонь.
Сразу стало холодно — у него были теплые руки, а свои перчатки я в суматохе где-то посеяла.
— И что это было? — Я решила, что, раз уж, как он говорит, враги ушли, уже можно задавать вопросы. — Как они нас нашли, и что ты сделал, чтобы не поймали?
— Не стой. — Алекс мотнул головой в сторону тянущейся дальше заснеженной улицы. — На ходу объясню.
Я обреченно вздохнула и заковыляла следом.
— Итак? — напомнила об обещании объяснить, если пойду дальше.
— Я фоню, — сказал он, будто бы это должно было что-то прояснить. Может, кому и должно, но мне — точно нет.
— Прости, что ты делаешь? — не поняла я.
