Алекс сделал в воздухе неопределенный жест рукой с бутербродом.
— Вроде того.
— И в моем подъезде ты?.. — продолжила я все тем же ровным тоном.
— Оказался совершенно случайно, — ответили мне, все так же лучезарно улыбаясь и прямо смотря серыми честными глазищами.
Понятно: объяснений не будет. Они мне, в общем-то, и не нужны, особенно, когда Нафаня ждет…
— Ты, кстати, не представилась, — голос собеседника вернул меня к реальности.
Точно, мы вообще начали наше общение так, будто знакомы уже тысячу лет.
— Кира, — не стала я врать, а заодно, желая поскорее заняться своим другом, не слишком тонко намекнула: — Раненых обычно не подбираю, гостей на ночь не приглашаю.
— Зря, у тебя уютно, — ни капли не смутился собеседник. — Спасибо тебе большое за приют и заботу.
Забота — это бутылочка перекиси и плед? Ах да, еще завтрак, точно.
Ответить я не успела, так как в этот момент из спальни раздался кошачий то ли крик, то ли стон.
Алекс напрягся.
— Что это?
— Кот, — ответила я очевидное, не собираясь ничего объяснять, потому что от этого звука глаза и так мгновенно стали на мокром месте. Не хватало еще незнакомому человеку плакаться в жилетку. — Вот что, — сказала я, отставляя от себя кружку, — нам с ним в ветклинику нужно. Так что не сочти, что выгоняю, но…
— Понял, — к моему облегчению, Алекс спорить не стал.
Когда я вышла из ванной, в квартире стояла звенящая тишина. Мне даже показалось, что Алекс ушел не прощаясь, и не могу сказать, что меня это расстроило.
Но нет. Каково же было мое удивление, когда новый знакомец оказался в моей спальне. Вот же наглец!
А когда я увидела, чем он занят, я и вовсе потеряла дар речи: Алекс сидел на корточках и с задумчивым видом гладил Нафаню. Моего. Умирающего. Кота.
— Что ты делаешь? — льда в моем голосе хватило бы, чтобы утопить десять «Титаников».
— Ничего. — Алекс тут же убрал руки и легко вскочил с пола. Попрыгунчик, блин. — Я уже ухожу.
— Счастливо, — отозвалась я, все еще пытаясь усмирить нахлынувшее раздражение. Ну должны же быть границы наглости. Зачем трогать умирающего?
Наверное, Алекс все понял по моему тону, потому что больше ничего не сказал. Я только слышала, как хлопнула входная дверь.
Он же без денег и без верхней одежды! Но спохватилась я поздно, не бежать же за ним — большой мальчик, разберется.
Отбросив мысли о незваном госте куда подальше, я аккуратно уложила Нафаньку в переноску и отправилась провожать его в последний путь.
Воскресенье, ветклиника забита. Пришлось целых два часа сидеть в очереди и думать о том, как это неправильно и несправедливо: ждать несколько часов, чтобы дождаться своей очереди на смерть.
Нафаня даже проснулся и беспокойно крутился по переноске. Наверное, опять больно. Ничего, маленький, недолго тебе страдать, потерпи…
Когда доктор забирал Нафаньку, я вскинулась во внезапном порыве.
— Сделайте еще раз УЗИ, — попросила, кусая губы, — чтобы наверняка…
Я знала, что надежды нет, но не убедиться в последний раз не могла.
Ветеринар понимающе кивнул и унес мое сокровище. Пустят ли меня к нему еще, чтобы попрощаться? Или просто сделают укол за закрытыми дверями, дабы не задерживать очередь?
Вернулся доктор только минут через десять. Глаза горят, а на губах прямо-таки идиотская улыбка. Я опешила — сколько ходили в эту клинику, не замечала, что здесь работают живодеры.
— Кира Юрьевна, вы верите в чудо? — спросил меня ветеринар.
