– Да что толку-то? – вмешался его напарник. – Норму нам никто не сократит. Положено выдать сто шкафов, да сто двадцать кресел в месяц – в лепешку расшибись, а сделай! Мы бы и сделали, но знающих мастеров не хватает! За новичками глаз да глаз нужен – чтобы брак не произвели. А таких мастеров: я, да Степаныч. И все!
Рабочий, который нам первый отвечал, согласно покивал.
Получается, тут вопрос не только в самодурстве начальства, но и в нехватке квалифицированного персонала. Это тоже как-то надо отразить в законе будет. Чтобы не только «кнут», но и «пряник» был. Повысил квалификацию, стал производить больше – тут тебе и оклад выше, и грамота или еще что. Не обязательно деньги, но что-то ощутимое для рабочих, чтобы было стремление учиться.
Через два дня после памятной встречи с товарищем Сталиным, меня вызвал к себе ректор Удальцов. Я очень удивился этому, но ровно до момента, пока не явился в кабинет Ивана Дмитриевича. Кроме него в кабинете сидел мой декан и еще один мужчина – гладковыбритый, с короткими, зачесанными на один бок волосами и круглыми очками на носу. Взгляд у него был пронзительный «прокурорский», словно он уже в чем-то хотел меня обвинить.
– Сергей, проходи, – приветливо сказал Иван Дмитриевич, указав мне на один из стульев в его кабинете, – присаживайся. Вот, знакомьтесь, – сказал он больше для «прокурора», – Сергей Федорович Огнев. Наш студент. Состоит на факультете Александра Александровича. Ну, своего декана ты знаешь, а это, – приветливый взмах в сторону «прокурора», – Андрей Януарьевич Вышинский. Может, слышал?
Еще бы не слышать! Я чуть рот не раскрыл, когда мне его представили. Это же бывший ректор нашего университета, пока его Удальцов не сменил!
– Слышал, – ошарашенно кивнул я.
– У меня приказ от товарища Сталина, что товарищи должны тебе всемерно помогать в твоей работе. Не подскажешь, что за дело такое? – как бы мимоходом спросил ректор.
– Законы создать, – на автомате ответил я, пытаясь осознать масштаб личностей, которых мне «подогнал» Иосиф Виссарионович.
Получалось плохо. И ЭТИ люди должны мне помогать?! Да на их фоне я никто! Так, погулять вышел.
– Ну, не буду тогда вам мешать, – попытался покинуть свой кабинет Удальцов, что еще сильнее выбило меня из колеи.
– Не стоит, Иван Дмитриевич, – подал голос Вышинский. – Мы с товарищами уж как-нибудь найдем себе свободный кабинет, чтобы поговорить.
Удальцов благодарно кивнул и после этого мы вышли из кабинета ректора. Свободная аудитория нашлась довольно быстро. Оба мужчины ориентировались в университете хорошо и уверенно шли по коридорам. На меня в их компании проходящие мимо студенты смотрели с удивлением, а за спиной шла волна перешептываний.
Наконец, оставшись втроем, разговор снова завел Вышинский.
– Сергей, – обратился он ко мне, усевшись за стол лектора и развернувшись в пол оборота. – Скажу прямо – если бы не просьба товарища Сталина, я бы с тобой сейчас не разговаривал. Времени у меня не много, поэтому поступим так: вы с Александром Александровичем работаете в течение недели, а допустим по понедельникам, показываете итог ваших трудов мне. Как я понял, я должен буду его проверить и указать – что там не так. Правильно?
– В целом – да, – осторожно кивнул я.
– У вас есть возражения? – повернулся он к моему декану.
Тот тоже чувствовал себя перед Вышинским немного неловко, поэтому возражать не стал.
