Взглянул на миг – отводишь сразу взгляд. —
Смотреть на язвы, горе неприлично…
Как жили? На похлёбке чечевичной?
Концы с концами… а глаза горят. —
Тогда горели, здесь – угасли, выжгли!..
И нечего сказать тем в оправданье,
Кто мог помочь, но в страхе за себя
Не поддержал. Измученные данью,
Все выживали, душу погубя,
И шли, не понимая, на закланье…
Не осуждать!.. И всё-таки портрет —
Не видящего выхода и в муке —
Я б не взялась писать. Пусть будет свет
Хотя бы там, где господа и слуги,
Что стали все тенями без примет,
Где палачи и жертвы – все равны,
Частицы воздуха, беспамятные взвеси…
Сегодня помоги, кому нужны
Твои глаза и сердце, будь полезен!
Кто в стороне, бездушием больны…
2
На этом фото сорок девять лет.
По нашим меркам, разве это – много?
Здесь – человек, застывший у порога,
Где только боль и будущего нет.
Мы знаем продолженье. – Выход есть!
Всё разрешится, сына не оставят…
Венец терновый для поэта – к славе.
А остальное сможете прочесть…
Не будем о других. Сейчас – о ней,
Что к этому пришла, к своей голгофе!
Что поиск виноватых! Суть – в эпохе!
Немыслимо остаться в стороне!
Вот так и мы – в свою вовлечены
И варимся в одном котле с другими.
Что думать о наследии! Но имя
Мы, как и честь свою, сберечь должны…
