– Ему потребуется твоя поддержка.
– Он может рассчитывать на меня.
– И твоя хватка в бизнесе. У тебя она есть, а у него нет.
– Разумеется, я помогу ему. – Майкл Липман говорил как на автопилоте. Новость о болезни Мэнни была неприятна сама по себе. Но перспектива получить в председатели Дэвида…
Мэнни переложил ананас в другую руку, а правую положил помощнику на плечо.
– Спасибо, Майкл. Не надо говорить, что акулы будут ходить кругами, но я верю в своего мальчика. Мне нравится, как он формируется. Если хочешь знать, вчера вечером я звонил Рико. Дэвид прекрасно справляется, а закрывать завод – непростое дело.
Этот навык вскоре может пригодиться гораздо ближе к дому, цинично подумал Липман, а вслух произнес:
– Вы ему сообщили?
– О чем?
– О том ужасном, что поведал вам врач.
– Пока нет.
– Хотите повременить?
– На этой стадии ему вообще не следует знать. А может, вообще не нужно говорить.
Липман нахмурился:
– Но мне-то вы сказали. И ему должны. Дэвиду необходимо привыкнуть к этой мысли.
– Ты меня не услышал. О том, что ему придется смириться со своей новой ролью управленца. Пусть у него не останется времени на размышления. Иначе он постарается как-нибудь увильнуть.
Липман не настаивал. С точки зрения компании, Мэнни прав, что принял обескураживающее решение назначить преемником сына. Так какой смысл переживать, что будут затронуты чувства Дэвида, когда его собственные растоптаны в грязи? Запутавшийся старый придурок намечает компании будущее, не упомянув, что она может быть уязвима для захвата.
– Мы скатились ниже, чем я предполагал, но в настоящее время в приличной форме, и у нас солидный денежный поток.
– Главным образом за счет капрофикса.
– Что плохого в капрофиксе? Он помогает миллионам людей избавляться от ангины.
– Ничего плохого, кроме того, что он устарел.
– С тех пор как я ограничил расходы на исследовательские программы, наш коэффициент рентабельности поднялся на 2,6 пункта. Ты говоришь о капрофиксе так, словно это единственное, что у нас есть. Мы располагаем широким спектром стабильно продающихся лекарств. В прошлом году получили дополнительно из Пенсионного фонда свыше десяти миллионов. Согласен, хорошо бы заполучить препарат, который пойдет нарасхват.
– Скоро мы это почувствуем.
– Что?
– Скоро он нам очень понадобится.
– Не буду спорить.
Но Липман не собирался отступать:
– Мы упустили возможности с бета-блокаторами, сальбутамолом от астмы, леводопой для лечения болезни Паркинсона, с Н-2 блокаторами гистаминовых рецепторов…
– Хватит! – раздраженно прервал Мэнни. – Я усвоил суть. Мы слишком много поставили на фидоксин. Это был самый большой прокол за всю мою карьеру. Однако у нас незапятнанная репутация. Компанию не преследовали в судебном порядке. Я могу предстать перед создателем, сознавая, что никому не навредил по халатности.
– Если не считать нанесения урона окружающей среде, – не сдержался Липман.
– Ты о чем?
– Нас оштрафовали за загрязнение французских и итальянских рек.
– Хватит доставать меня, Майкл!
Некоторое время они шли молча, испытывая неловкость оттого, как изменилась ситуация.
– Вы что-нибудь скажете совету, пока нет Дэвида? – наконец спросил Липман.
– О своем состоянии? Нет необходимости. Они узнают, когда я соскочу с поста.
– То есть вы хотите, чтобы я хранил ваше намерение в тайне?
– Пока да. Как же я мог открыться такому мерзавцу, как ты? Позор.
Мэнни повернулся и посмотрел на Липмана. В глазах мелькнул веселый огонек, но лицо оставалось печальным. На сей раз Флекснер никого не разыгрывал.
