Итак, за успеваемость я в принципе уже практически отчитался за все десять лет моего обучения в средней школе. Читатель смело может поставить свою ознакомительную подпись под моим отчётом, а я могу вернуться в раннее утро 1944 года. Первый день моего пребывания в школе обещал быть солнечным. Он таковым и оказался.
Честно говоря, сегодня я уже не помню, многие ли первоклашки пришли со своими родителями, помню лишь, что перед зданием школы собралось много народа, а потом вдруг появился немолодой лысый мужчина, оказавшийся завучем. Звали его Николай Эресович. И вот только сейчас, спустя столько лет после того памятного сентябрьского утра 1944 года, я задался вопросом, а что это за имя такое – Эрес? Выручил Интернет – оказалось, такое имя существует у некоторых северных народов: финнов, шведов, исландцев. Его значение мной установлено не было.
Мне, первокласснику, было очень трудно в окружающей сутолоке отыскать место сбора моего Первого класса В. Это понятно, – ведь ученики более старших классов, уже проучившиеся в школе какое-то время, хорошо знали своих «однокашников» в лицо, а нам, первоклашкам, только предстояло познакомиться друг с другом. Наконец я услышал:
– Кто первый В? Идите сюда!
Это был голос моей первой учительницы Клавдии Дмитриевны Татариновой. Именно она вела мой Первый В в течение последующих четырёх лет. Клавдия Дмитриевна была уже не очень молодой женщиной, не очень внешне привлекательной и в меру жёсткой. На двойки и порицания не скупилась, могла и лёгкую оплеуху отвесить, стукнув по – крестьянски костяшками тыльной стороной ладони по лбу нерадивого или непонятливого ученика. Досталось как-то и мне. Ничего – пережил.
Одним из несомненных достоинств моей первой учительницы являлось полное отсутствие у неё антисемитского душка. Более того, подозреваю, что к евреям она относилась с некоторой симпатией и уж точно объективно. Вот вам доказательство.
Как-то, во время одного из уроков, разговор вдруг зашёл о евреях. Уж точно не помню, как это случилось, но куда же денешься от нас, родимых, особенно если в классе нашего брата больше десятка и все мы успевающие. Хочешь – не хочешь, а кто-то из неевреев рано или поздно должен был начать крутить «ручку шарманки», извлекая из этого воображаемого в данном случае музыкального ящика такую вот музЫку: «Евреи, евреи, кругом одни евреи!». Выше я уже писал об юдофобском торнадо, набирающем силу в те годы на территории Советского Союза, чей идеологический фундамент включал в себя, между прочим, некий оплот, именуемый «Дружбой народов». Вот только этот «оплот» начал активно перерождаться в некое злокачественное идеообразование, породившее, в конце концов, такие вот анекдоты:
«Армянское радио спрашивают:
“Что такое дружба народов?”
Армянское радио отвечает:
“Дружба народов, это когда русские, украинцы, татары и прочие народы Советского Союза собираются вместе и дружной толпою отправляются бить евреев”».
Сами же евреи, отвечая, в свою очередь, на вышепоставленный вопрос, глаголют устами мальчика Абраши:
«Есть две национальности – евреи и антисемиты!».
Короче, кто-то в классе начал крутить ручку антисемитской шарманки, но Клавдия Дмитриевна решительно пресекла эту юдофобскую круговерть, заявив во всеуслышание следующее (цитирую по памяти):
«Да у евреев надо бы поучиться их отношению к своим заболевшим родственникам! Заболел кто, так сразу все на помощь сбегаются!». Словом, очень дружный народ.
