У папаши с едой было негусто, зато его любимый рижский бальзам оказался в большом количестве. Сидели, выпивали, вспоминали те далекие, безоблачные годы, когда жили в темноватой квартире на улице Сарканас гвардес. Приходилось, как тогда говорили, многое «доставать», однако, были счастливы. Притом стоило все, ну очень дешево. Вспомнили и дачу в Лиелупе, и прогулки на яхте по реке и Рижскому заливу, посиделки в ресторанах «Юрас перле», «Дзинтарс», «Лидо».
– Завтра протрезвляться будем. Если выпьем, то самую малость и лишь с утра. У нас за езду в нетрезвом виде строго наказывают. Зато послезавтра прокатимся по нашим местам, – пообещал Юрис.
Назавтра Сергей забил холодильник продуктами, несравнимыми по вкусу и свежести с московскими. Позавтракали и поужинали ими. Отобедали в одной из многочисленных забегаловок, качество блюд которой оказалось куда выше, нежели в московских ресторанах.
Затем, как и обещал батя, покатили по местам детства Сергея. Протрезвевший Юрис лихо вел секонд-хенд «Фольксваген», выделенный правительством маленькой, но гордой республики. Ехали по незнакомой Сергею, дороге, построенной в последние годы коммунистического режима. По сравнительно новым мостам через Даугаву и Лиелупе.
– Все это проложили, когда ты уже в Москве был, – повествовал отец. – Очень удобно, хотя местные жители требовали мосты взорвать, дорогу уничтожить. Им, видишь ли, то шумно от машин, то бензином воняет. Власти с трудом объяснили, что трасса нужна стране. Даже пару митингов полиция дубинками разогнала…
Вот, и поселок Лиелупе. В его начале все оставалась, как прежде. Утопавшие в зелени сосен дома, построенные при царизме или в годы, когда Латвия была еще самостоятельным государством, не вошедшим в СССР. Зато после пошли современные постройки, возведенные по американским и европейским проектам, сменившие неказистые дачки советских времен. Юрис тормознул у его бывшего участка. На месте бани с сараем возвышался трехэтажный особняк с колоннами. Там, где находились грядки с картошкой и зеленью, раскинулся постриженный газон со статуей посередине. Поодаль у причала покачивались катера и… их «Дзинтарс».
– Отец, ты мог потребовать яхту назад, как конфискованную у борца за свободу республики, – сказал Сергей.
– Я так и сделал. Саму яхту не взял. Получил компенсацию. Мне уже тяжело ею управлять. Мордовские лагеря все здоровье высосали. Тот, кто купил ее по дешевке, торговался не то, что из-за каждого лата – из-за сантима (валюта Латвии до перехода на евро – авт.). Пока судья не спросил: «При каких обстоятельствах вы приобрели это плавсредство? Почему вам, директору магазина с очень небольшим окладом, вдруг разрешили сделать дорогущее приобретение»? Хозяин «Дзинтарса» в миг «сдулся», вероятно при коммунистах был стукачом. Отмусолил положенное. Деньги еще как пригодились. Ну а ходить по водам, как уже говорил, я не в состоянии. Силы не те!
– Тебя так в лагерях напрягали?
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
