«Думай, старина, – подогнал он себя. – Думай. Что бы ты сделал на его месте?»
Вейс напряженно размышлял, но не понимал, что бы он мог сделать в этих обстоятельствах. А вот парень, совсем юноша, понимал. Вейс не хотел привлекать аналитическую службу, он хотел разыграть свою карту. Но для этого ему нужно было понять, где сейчас прячется объект.
«Слово-то какое, – невесело усмехнулся Блюм. – Объект».
Брык исчез. Я сидел у двери, подслушивая разговоры часовых. Те скучали и болтали о том, что происходит.
– Этот парень смог сбежать и с технического уровня, представляешь!
– Да ну! И как это у него получилось?
– Как-как. Точно так же, как и отсюда: проломил перегородки и удрал.
– Легко сказать, проломил перегородки. Решетки сделаны из сплава, который только молекулярный резак берет, люки из бронепластика. Как он голыми руками смог их сломать?
– Вот этого я тебе сказать не могу. Наверное, его помощник, этот сумасшедший, что вырвал глаз механику, принес с собой инструменты.
Я оглянулся на спокойно сидящего Муна. Надо же, глаз вырвал! И стал слушать дальше.
– Они ушли в жилой отсек. Сейчас там отсекают вентиляционные шахты по секторам и прочесывают их.
– Если он в жилом секторе, то оттуда можно попасть куда угодно. Я так представляю, что искать его будут долго. Этот паренек может за себя постоять. И зачем его с планеты забрали? Дикарь, он и есть дикарь.
– Что дикарь, это понятно, для него человеческая жизнь ничего не стоит. Пятерых наших положил. Но вот как он здесь помощников нашел? На это ответа у меня нет.
– А ты не знаешь разве, что они там все колдуны? Околдовал беднягу и использует его.
– Смешно. Ты тоже веришь в то, что там живут колдуны? – хрипло засмеялся часовой. – Я вырос на планете и не видел колдунов. Это все фокусы мошенников. Или байки таких, как ты, родившихся и выросших на космических станциях.
– Ага, фокусы. А почему тогда сектор закрыли? Сюда не разрешают летать. Ты сам об этом знаешь.
– Я думаю, потому, что здесь цивилизация развивается по-другому, не как у нас. Тут отсталость. Вот и не хотят, чтобы вмешивались. Эксперимент, значит, такой.
– Если эксперимент, то почему тут на планете люди с рогами? Их демонами зовут.
– А ты их видел?
– Нет, но ребята говорили.
– Ребята много чего наговорят. Ты слушай больше. Я вот жрать хочу, а сменят нас только через час.
Они помолчали.
– И от шахты не уйти, топчешься, топчешься…
– А ты иди в операторскую посиди, а потом меня сменишь.
– Ладно, я посижу с полчаса и сменю тебя, – согласился боец.
И здесь дисциплина хромает! Пост бросают!
Убежать мы уже не успевали, и, как только открылась дверь, моя рука вошла бойцу в грудь по самый локоть. Я, видимо, от неожиданности не рассчитал силу удара. Боец широко открыл глаза и все же успел дать сигнал тревоги, после чего упал мне на руки. Подхватив его штурмовой игольник, который используют для щадящего штурма корабля, я кинул его Генри.
– Держи и будь готов открыть огонь.
Мне нужно было нейтрализовать второго часового, чтобы добраться до шахты. Но тот успел спрятаться за угол и диким голосом закричал:
– Все, сволочь, тебе конец! Лучше выходи с поднятыми руками!
– Кому лучше? – крикнул я, чтобы отвлечь десантника, и надрезал себе руку. Набрал крови в подставленную ладонь и выплеснул в коридор. Применять «кровавый рассвет» я не стал. Для одного достаточно того заклинания, что однажды против меня применила Ильридана. Багровые звездочки сверкнули в тусклом свете светильников и унеслись прочь.
