– Доктор Менара, я не совсем понял, вы хотите сделать себе инъекцию омнитема?
– Все верно, Штонгаф, – ответила Лонель и, не останавливаясь, направилась к кушетке, за защитным стеклом.
– Но ведь это очень рискованно! – обеспокоено воскликнул Шард.
– Верно, нам нужно дождаться нового добровольца, – поддержал Агатур.
– Это приказ квирита Дистатоса, – ответила Лонель и легла на кушетку.
На такой аргумент ни у кого не нашлось ни слова.
– Ну и что, что это его приказ! – возразил я, будучи удивленным смирением всех присутствующих. – Кто он такой, чтобы так распоряжаться жизнями?
– Он – Спиравт Дистатос, – ответил галл и быстро высунул язык.
– И вы с этим соглашаетесь?!
Все присутствующие утомленно посмотрели на меня, будто я не понимал, что происходит.
– Мы служим высшей цели, мы стараемся сделать этот мир лучше, – ответил Шард. – Мы все пришли сюда по собственной воле. Если квирит Дистатос решил, что так лучше, значит так оно и есть…
Поняв, что переубедить никого не удасться, я подошел к Лонель, которая смиренно ожидала начала процедуры.
– А ты? Лонель, ты не обязана это делать. Мы можем улететь, скажи только где здесь ангар.
– Куда? – спросила она, глядя в потолок. – Куда мы полетим? Это вам есть куда лететь, лейтенант. Нам же некуда идти. Вы ведь сами – инженер, много кто ценил вашу работу?
Тут я вспомнил "Текар индастрис" и квирита Текара, который любил когда к нему обращаются: "мистер Текар". Как он завернул мой проект, едва увидев его стоимость…
– "Хронос" – единственный, кто по достоинству ценит науку. Квирит Дистатос не жалеет средств. Для любого, кто ценит свою работу, тут самое место. Если за это мне нужно заплатить… Я не против… – сказала Лонель и, посмотрев на меня, добавила: – Двадцать пять сотых миллилитра вашей крови, лейтенант… Я готова.
Агатур и Шард начали пристегивать доктора Менара к кушетке, пока Эрхад помогал мне взять точное количество моей крови, затем он развел ее в какой-то жидкости и внутривенно ввел Лонель. Когда все было готово, наша группа столпилась перед окном, как до этого это было с Эрин. В лаборатории воцарилась тишина, только периодическое пикание, отражавшее частоту сердцебиения Лонель, нарушало ее.
Когда прошло уже более десяти минут, мы стали переглядываться между собой, не понимая, почему ничего не происходит.
– Сыворотка не подействовала? – предположил Шард и оглядел всех присутствующих, ожидая нашего мнения.
– Прошло тринадцать эктат, очевидно, что не подействовала, – заявил Эрхад, не сводя глаз с Лонель.
– Лонель, с вами все в порядке? – спросил Агатур, используя микрофон, но она не ответила ему.
– Она без сознания, – заявил Шард, – такое тоже наблюдалось, во время экспериментов.
– Тогда завершаем… – едва произнес Эрхад, как в комнате, где лежала Лонель, на стене внезапно возникла трещина.
Бетон в некоторых местах начал осыпаться и показывать металлическое нутро станции. Стекло, отделявшее нас от доктора Менара, тоже начало давать трещину, будто что-то хотело вырваться из комнаты.
– Назад! – скомандовал я. – Встаньте позади меня!
Никто не стал задавать вопросов и все быстро столпились позади меня. Едва это произошло, как стекло будто лопнуло и его осколки со страшным свистом полетели на нас. К счастью, отразить их не составило особого труда, так как я ожидал этого.
– Внимание, нарушение протокола безопасности, охране немедленно явиться к испытательной камере номер девятнадцать, – прозвучал размеренный голос из динамиков, на фоне воя сирены.
