– Вот, Олег, не оставь пацана! Ты человек с разумением, да и не без совести, это сразу видать. Доведи его до Озерцов, мать-то его оттуда. Но лучше не оставляй там, а веди дальше, в Овражки, это еще день пути, не более, и там родня сыщется. Хотя… Сами разберутся, хоть до Озерцов проводи. По гроб благодарен буду! А уж в награду – проси что хочешь!
– Да я… – растерялся Середин окончательно. – Я ж не знаю…
– Выручай! – Добрыня опоясался внушительным мечом. – Эх, хозяйство бросаю какое-никакое… Все разворуют, тати! Ратмирка, слушайся дядьку Олега во всем. Пожалуется на тебя – шкуру спущу!
– Не хочу к деду Яромиру!!! – вдруг во все горло заорал отрок, закрыв даже глаза. – Не хочу, батя!!! Возьми с собой!
– Молчи, пока вожжами не перетянул! – Добрыня взлетел на присевшего коня, устроился за спиной курносого ратника. – Ну, Олег, жив буду – отыщу! Ратмирка дорогу покажет, он токмо с виду такой дурной.
– А корчма-то?! – Ведун сделал несколько шагов вслед коню. – Что с ней-то будет?
– Да пропади она пропадом! – донесся недвусмысленный ответ.
Мужички, выброшенные на дорогу, сноровисто подскочили, переглянулись и мигом забежали обратно. Можно было не сомневаться, что вскоре от заведения останутся одни стены, а там и их на доски разберут.
– Ты бы собрался, что ли? – прокашлявшись, предложил Олег отроку. – Неплохо бы харчей в дорогу взять, да и вещи, что подороже.
– Сейчас… – не глядя на него, отозвался Ратмир и пошел внутрь, утирая слезы.
Олег решил, что лучше проследить за пацаном – мало ли что, народ в корчме разный. Они зашли за полог и обнаружили там обоих мужичков – те шустро пихали за пазуху все подряд.
– А ну! – Ведун вытянул саблю, пощекотал острием одному воришке подбородок. – Положьте-ка все на место!
– Да мы что? Мы – так… – Оба не стали спорить и вытрясли обратно на грязный стол украденные продукты, успев при этом все понадкусывать.
– Тьфу… – расстроился Олег. – Значит, так, Ратмир: бери хлеба, мяса сколько съесть успеем, соли обязательно, и ножи. Ножи все заберем!
Железо имеет цену, даже самое завалящее, благо кузница в каждом селе. Покрутив головой, Олег отыскал среди деревянной да глиняной утвари закопченный котелок, снял с крючка. Ратмир тем временем накидал аж два мешка продуктов, ссыпал в сумку хранившиеся отдельно ножи да и всякую другую железную мелочевку вроде гвоздей. Среди прочего ведун заметил и красивый боевой кинжал, и тот маленький ножик, что сам недавно отдал Добрыне.
– Не много еды-то набрал?
– Все одно пропадет… – не глядя, отозвался Ратмир и подпихнул одни мешок Олегу: – Ну, пошли, что ль?
– А одежда? Одежки у тебя что же, больше никакой?
– Лето же, а батя говорит, я расту. Зачем же теперича одежка? Он и зимнюю-то всю продал, у меня батя хозяйственный… Как волк лесной.
– А деньги? – вспомнил Олег и понизил голос: – Ты деньги-то не забудь, спрячь на себе.
– Серебра да злата в доме не имеем, – враждебно заявил отрок. – А что у бати есть, так то он небось припрятал, мне не сказываясь. Он же меня хотел к хорошим людям отдать, вот и экономил на всем, спали на соломе. Так, сказывал, для здоровья полезнее… Нет у меня ничего!
– Да я разве отнимаю? Просто подумай еще раз, вдруг…
– Пошли!
Ратмир решительно вышел из корчмы, даже не оглянувшись на сидевших за столами.
– А лошади? – В представлении Олега корчма была все же солидным хозяйством. – Во дворе-то ничего разве не осталось?
