Подобную картину мирной жизни рисовало Серафиме во сне её подсознание, позволяя женщине психологически держаться на плаву. Последняя весточка от Андрея пришла вскоре после вторжения немцев в страну, и Серафима не знала, жив ли её муж или погиб при обороне города. Судьба Андрея была неведома женщине, но пока она видела его в своих снах запускающим с Варенькой воздушного змея, Серафима верила, что её супруг уцелел и рано или поздно даст о себе знать.
Непоколебимая вера женщины дала трещину минувшей ночью, когда её сон изменился, заставив Серафиму в ужасе проснуться посреди ночи. Свободно парящий в бескрайней синеве небес змей внезапно рухнул на землю и беспомощно лежал на траве перед Андреем с Варенькой, распластав свои сломанные крылья.
«Эта бабочка уже никогда не взлетит», – успела подумать женщина, прежде чем проснулась и безмолвно заплакала в постели.
Утром Серафима не находила себе места от волнения, поэтому, увидев на пороге своей кухни Тараса Наумовича, была уверена, что сосед принёс ей недобрые вести.
– Что случилось? – спросила женщина, отложив свои дела.
– Немцы вчера приходили к моей сестре, живущей от нас через две улицы, и забрали у Лиды всю скотину и провизию, – мрачно ответил отставной комбриг.
– Как она?
– Расстроилась, но была рада остаться живой, ведь не всем повезло, как ей.
– Что вы имеете в виду?
– Дождавшись, когда немцы уедут, Лида обошла соседей – справиться, как они пережили встречу с фашистской пехотой.
– Пехотой? – переспросила Серафима.
Тарас Наумович утвердительно кивнул.
– Немцы отрядили пехотные отделения для изъятия еды у мирного населения. Ездят на своих армейских грузовиках и забирают у людей всё съестное, чтобы кормить своих. Лида живёт одна после смерти мужа, поэтому, обобрав её, солдаты отправились грабить её соседей. Тех, кто оказывал им сопротивление, немцы расстреливали на месте в назидание остальным.
Серафима в ужасе прикрыла ладонью рот, осознав, что едва успевшая начаться война уже добралась до соседских улиц и хищно скалилась на пороге её дома.
– Нескольких показательных расстрелов оказалось достаточно, чтобы люди осознали тщетность своего сопротивления. Да и какой отпор могли дать вооружённым солдатам женщины и старики?! – продолжил мужчина. – Часть немцев решила не ограничивать себя грабежом, надругавшись над приглянувшимися им девушками.
С каждым словом соседа душевное состояние Серафимы становилось всё более мрачным и подавленным, заставляя молодую женщину ощущать себя беспомощной и обречённой.
– Но самое страшное, что фашисты вернулись этой ночью в обысканные ими дома и забрали из них всех детей, – промолвил отставной комбриг. – Ходят слухи, что немцы используют детей для переливания крови своим раненым солдатам.
После этих жутких слов мужчины Серафима осела на стоящую у обеденного стола скамью и закрыла руками лицо, увидев перед глазами распластанный на земле воздушный змей со сломанными крыльями.
– Скоро немцы придут и на нашу улицу, забрав всё, что нам дорого, – констатировал Тарас Наумович. – Я не стану их ждать и, как стемнеет, отведу внуков к сестре. В доме Лиды хватит места и для тебя с Варенькой, если ты готова с нами пойти.
– Я готова! – без раздумий ответила женщина, утерев выступившие на глазах слёзы.
– Вот и славно. Я вернусь за вами после заката.
– Спасибо вам, Тарас Наумович. Я очень благодарна вам за поддержку.
