– Что случилось?
– Змеи, змеи в гостиной, – она дернула рукой, будто я был одной из них.
Я вдруг увидел, как по деревянному полу гостиной скользят зеленые ленты. Около десятка змей приближались ко мне. В ту же минуту из кухни выбежала Маша, и умело размахивая садовыми граблями, стала бить по полу.
– Что я вам всем говорила! Демон в доме. Эти твари к нему ползут! Прочь, нечистая, прочь!
Я был напуган не меньше Варвары, с которой мы оказались абсолютно беспомощными. В эту минуту я был благодарен подоспевшей вовремя Маши, о чем сказал ей позже, когда встретил на кухне.
– Эх, вы, господин хороший, – только и ответила Маша. Я стал замечать в ее взгляде большое неодобрение. Обитатели усадьбы вообще относились ко мне весьма осторожно, что я объяснял себе, как недоверие каждому новому человеку. В тот же день у нас побывал кучер Ванька и привез записку от Алексея Петровича Гижицкого, в которой он немедля просил меня прибыть к нему. Болезнь Саши его обеспокоила, и он хотел передать через меня лекарство. Я отправился в путь вместе с Ванькой и уже через четверть часа был у Алексея Петровича. На пороге меня встретил Герцог, недружелюбно скаля на меня свои огромные зубы. Алексей Петрович, завидев меня из гостиной, стал размахивать руками:
– Идите смело, он вас не тронет!
Пройдя в дом, я застал хозяина за работой. Он писал очередную картину на библейскую тему. Я увидел на холсте улицы древнего города, по-видимому, Иерусалима, запруженные толпой людей, сопровождавших процессию Христа. Алексей Петрович пригласил меня сесть, и я устроился между раскинутых на диване красок.
– Мой дорогой Николай Сергеевич, как же я рад вас видеть. Кухарка рассказала мне о Сашеньке. Лихорадка – очень опасная болезнь! Я приготовил настой местных трав, будете давать ему по чайной ложке перед едой, – с этими словами он протянул мне пузырек из темного стекла.
– Могу я спросить, почему вы сами не приехали к Саше?
– Думаю, вы понимаете. В прошлый раз я не все рассказал вам. С некоторых пор я не самый желанный гость в доме Павловских. Когда Петр Исакиевич стал играть и проигрывать все до копейки, я одалживал ему некоторые суммы. После того, как он проиграл свое состояние и был вынужден продать фабрику, то купил ее на аукционе именно я. Мною вовсе не двигала жажда наживы, как может показаться, я просто желал сохранить дело семьи Павловских. Но мой порыв был оценен по-иному. Мария Романовна сочла, что я разорил их, тогда она наговорила мне всяких глупостей, будто я усадил за карточный стол ее мужа. Петр, как вы знаете, после снова стал богат. Мы с ним продолжали общаться. Но вот в дом к ним я не вхож, Мария Романовна по сей день считает меня мошенником.
Я рассказал Гижицкому о случившемся утром, о змеях, которые так напугали Варвару. Гижицкий слушал меня, не прерывая ни на минуту, после чего сказал:
– Уезжайте отсюда как можно скорее. Вы не должны быть здесь.
– Но я не могу. И потом, почему я должен, по-вашему, уезжать?
– Просто послушайтесь меня. Не беспокойтесь о Сашеньке, о нем есть кому позаботиться. Все, что происходит в усадьбе, может навлечь на вас беду.
– Лягушки и змеи просто чья-то злая шутка. Или вы тоже уверовали в демона?
– Я нет, но вот некоторые крестьяне, живущие рядом с усадьбой… Вчера я слышал разговор моих работников, они наперебой говорят о демоне, поселившимся в усадьбе. А теперь подумайте, когда все это началось. После смерти Глаши.
