И это казалось Газизу Байрамову очень странным, словно страна живёт в двух измерениях: в одном всё вроде есть, а в другом кушать нечего и одеваться не во что!
Страна построила всё: клубы, фельдшерские пункты, школы, а того, что в первую очередь необходимо, – продуктов питания и одежды – людям не хватает! Весь год отправляется скот на мясокомбинаты, а колбасы и мяса для собственного стола колхозникам и рабочим совхоза нет. Земля не пашется, подвергается запустению, и страна уверенно движется к очередной заварухе.
Может быть, перестройка, к которой призывал Горбачёв, была необходима стране? А может, шёл скрытый саботаж? Ведь производились миллионы тонн мяса, молока и хлеба! А если распределить всё то, что есть в стране, по справедливости, то всем всего должно хватить сполна!
Народ стал смотреть на партию с недоверием. Кому это надо, на чью мельницу она под руководством Горбачёва воду льёт?
На селе, как и в городе, трудовая дисциплина начала давать сбои, стала снижаться и производительность труда. Приняв курс нового Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачёва на демократизацию партийной жизни по-своему, колхозники стали постоянно проводить собрания и менять своих руководителей. Только нет результата, как и развития и движения вперёд.
Колхозы и совхозы, используя накопленные материальные ресурсы, как-то справлялись с производством, но не чувствовалось ни начала, ни конца организации по-новому. Кто и как понимал, так и строил работу. Ссылаясь на «самоокупаемость», каждая ферма, бригада составляла договор с колхозным центром, для этого им выделялись ещё не заработанные деньги. И деньги новые, какие-то ненатуральные, а в ценных бумагах! Надои молока падали, план по продаже хлеба выполнялся едва-едва, хлеб населению не выдавался, заработная плата продолжала снижаться. Уже не только в городах, но и на селе КПСС ругали все кому не лень. Если в магазине нет хлеба, значит, виновата партия, кончились рубашки и штаны – партия не позаботилась, не очищены от снега дороги – опять она же виновата!
Земля начала оставаться без хозяина, а это в России всегда приводило к кровавым беспорядкам, что прекрасно было известно Газизу Байрамову по истории страны, которую он хорошо знал, погружаясь в историю собственного рода, своей деревни, своего района и всей малой родины.
Успешно обучившись на двухгодичных очных курсах в Свердловской высшей партийной школе, где готовили партийных и советских специалистов, которые после окончания учёбы возвращались на работу в районные партийные комитеты и в районные советы, и защитив красный диплом, Газиз Байрамов получил опыт работы с людьми, новые обширные знакомства и знания, которые потом пригодились ему во всей дальнейшей жизни.
Люди с восхищением выдумывали тогда легенды о «демократе, защитнике народа» Ельцине, соревнуясь между собой, тиражируя изданные за океаном на американские деньги самые «горячие» новости. Руководители, хорошо знакомые с Борисом Ельциным по обкому партии, где проходил практику Газиз Байрамов в конце своего обучения в Высшей партийной школе Свердловска, отзывались о нём не иначе, как о самодуре и алкаше, замучившим всех неустойчивым характером.
Учёба в Свердловской высшей партийной школе, прохождение практики в Свердловском областном комитете КПСС и облисполкоме оказались полезными со всех сторон. Высшая партшкола дала Байрамову и высшее военное образование. Военная кафедра готовила каждого слушателя в качестве командира батальона или заместителя командира полка. Во время стажировки в Чебаркульской дивизии, исполняя должность заместителя командира зенитно-ракетного полка по воспитательной части, Газиз Байрамов получил высокое офицерское звание.
