– Сталкер, тебе здесь не рады! – Грубо тявкнул клоун в белой армейской куртке и чёрной маске с дырками для глаз и рта, обращаясь ко мне.
– А я не Фазер Кристмас8, чтобы вы восхищались моим появлением! – Так же резко огрызнулся я и оскалился, что дикая собака динго, готовая порвать ненавистников на части.
– Тише-тише, – убаюкивал наш разгорячённый пыл один из сталкеров, сидевший у костра, но уже подскочивший на ноги, как и все остальные, готовые к смертельным танцам. – Иди своей дорогой, Рэд. И да пребудут с тобой духи Зоны. – Парень хотел мирного урегулирования конфликта. То ли он знал, на что я способен, и боялся, то ли просто не хотел кровопролития.
– Хорошо, – миролюбиво начал я. – В Зоне сочтёмся, мандавошки вы этакие. А если ещё раз пасть откроете, мигом нашпигую ваши задницы свинцом! – Грубо подытожил я, и мы со Снузом пошли дальше.
Второй ангар мы проскочили без происшествий, там парни сидели и травили анекдоты. Они вообще не обращали внимания на посторонних, а в воздухе над ними парил лёгкий привкус марихуаны.
На перекрёстке, на последнем для нас препятствии перед проходом на Дикую территорию, нам пришлось задержаться: сталкеры на носилках волочили свежий труп своего брата на кладбище в сторону Военных складов.
Не надо им переходить дорогу – плохая примета, а в Зоне примет остерегаются. Колонна из десяти человек – не занятая часть клана шла без лишних эмоций, медленно, опустив головы. Смерть в Зоне – это обычное дело, можно сказать, каждодневное.
Экипаж прошёл мимо нас, мы собирались было уже идти, но заметили, как к нам приближался один из сталкеров. Это был один из мастеров: усатый, добрый дядька с острым носом и карими глазами. По имени его я не помнил, да это и не важно было.
– Рэд, – сдержанно поздоровался со мной пришелец и не сильно по-отцовски обнял меня.
Я был шокирован его поведением. В упор сталкера не помню, а он лезет обниматься. Меня все ненавидят, и меня это вполне устраивает. А этот…, что он себе позволяет? Когда это кривая свела нас и познакомила? Хоть убей – не помню. Давно Зону топчу, многих видел, многих знаю. Память, что сито.
– Прочитай по брату нашему прощальную? Прошу тебя, – приятный тембр голоса. Говорит, что поёт и слушать можно вечно. Его голос прямо слух ласкает. Ну как тут откажешь.
– Хорошо, – печально произнёс я и сталкер повёл нас к своему клану.
От ожидавших до нас донеслось только одно слово «Святой», наверное, это был ответ на чей-то вопрос «кто это?».
– Как его звали? – Пусто спросил я, подойдя к сталкерам, что держали носилки с телом.
– Фора, – кто-то ответил мне.
– Людское имя? – Уже более эмоционально спросил я, чуть не добавив «болваны».
– А…, – загалдели смущенные сталкеры. – Семён. – Через непродолжительное время наконец-то смогли родить товарищи имя новопреставленного.
– Сталкеры, братья! Сегодня очередной день печали. День скорби. Было время, когда с ушедшим от нас вы радовались и веселились, вы сражались и бились плечом к плечу. Но сегодня мы скорбим вместе с вами, провожая в последний путь близкого, дорогого вам человека. Сталкер – это профессия, человек – это искусство, и я верю, что Семён, которого вы знали как Фору, был настоящим человеком. Сохраните в своих чёрных сердцах светлую, добрую память о вашем друге. – Немой кивок сталкера-мастера передавал мне молчаливое «спасибо».
Мы со Снузом немного постояли и тихо удалились по своим делам.
