На территории бара нельзя барагозить и обижать девочек. Запомнить главное: девочки в баре «ХХ-35» – танцовщицы, а не шлюхи, и оказывать постояльцам услуги интимного характера они не обязаны.
Установленный ценник строг и чёток. Не стоит пререкаться с барменом или угрожать ему. За это можно стать персоной нон грата и ценной головой для наёмников. «Что же ты хочешь, сынок? Это дикий запад» – любит повторять Ликомед по любому удачному поводу.
Снимая комнату, стоит помнить, что ты находишься в Зоне и «ХХ-35» это место, куда сталкеры приходят отдыхать…
Мои мысли прервал голос Пана Эреба, донёсшийся до нас из ПДА. Я, конечно, предполагал подобное, но надеялся, что времени у нас в запасе будет больше.
«Сталкеры, внимание! Выброс! Идёт выброс! Советую вам подыскать укрытие».
Пан Эреб… его голос меня никогда не радует. До бара еще метров триста-четыреста. В Зоне подобное расстояние – это вам не раз плюнуть. Чтобы безопасно пройти его, нужен минимум час, но у нас этого часа не было. Не успеем – мы трупы. Выброс – это резкий всплеск радиоактивной, аномальной и псионической энергии, убивающей всё живое на территории Зоны. За несколько минут до него всегда резко меняется погода, но у нас пока никаких изменений не наблюдалось.
Мы с рюкзаками килограммов в двадцать пять-тридцать неслись как ошалелые к бару. По Зоне начал разноситься сигнал бедствия. Протяжный, мерзкий, сопровождаемый мощным раскатом грома.
– Давай, Снуз! Почти добрались, – подбадривал я запыхавшегося коллегу.
Впереди уже виднелись продолговатые корпуса завода Росток, а небо тем временем принимало алый окрас, и молнии сильно били по глазам. Панический страх заползал глубоко в душу и перехватывал дыхание. Алое небо раздавалось, словно кровавое солнце раздвигает чёрные тучи с огромной скоростью и неимоверной силой. Пан Эреб, уже чуть ли не еле сдерживаясь, кричал в микрофон в надежде донести свои слова до несчастных гуляк.
«Всем, кто меня слышит! Приближается выброс! Срочно ищите укрытие!».
А завод всё ближе. К нашему счастью, чем ближе к нему, тем меньше аномалий встретится нам по дороге.
Уже не алый, уже ярко-жёлтый режущий глаза свет, что хочется зажмуриться и кричать от невыносимой боли. Из последних сил мы пролетаем через защитный ров и рвём когти прямо к бару напрямую через корпуса.
«Сталкеры, внимание! Выброс начнется с минуты на минуту. Ищите глубокую нору, если жить охота» – обреченно проговорил Пан Эреб, словно понимая, что кто не успел укрыться, тот уже не успеет. Но мы-то в считанных метрах! Там осталось-то от силы метров двадцать.
Звуки взрывов и шварканье молний участились. Всё вокруг видно как ясным днём. Пробежали очередной корпус, повернули, чуть слева впереди на металлическом куске чего-то написано белыми буквами «БАР» и стрелочкой указано направление. Сверху над последней постройкой перед баром красным выбито «ХХ-35». Вбегаем внутрь и движемся ко входу. Земля начинает неистово трястись, голову начинает жечь, словно ее в костёр опустили и держат, по телу мерзко проносятся электрические разряды. Зубам очень больно, шатает, глаза словно сейчас вытекут. Страшные боли в суставах и тяжелый хрип при дыхании.
Мы внеслись в бар и быстро по лестнице бежим вниз, чтобы оказаться как можно глубже, в надежде, что боль хотя бы утихнет. На остальное мы уже не рассчитываем.
На огромной скорости мы врываемся в помещение бара. Я плашмя падаю на пол, оступившись на последних ступеньках, а Снуз, закрывший от боли глаза, кувыркнулся через перила и упал на чей-то столик, опрокинув его и всё, что было на нём. Сталкеры, что были в баре, не обиделись и не разозлились на нас. Держа всё ещё закрытыми выжженные болью глаза и пытаясь отдышаться, я слышал, как сталкеры громко зааплодировали нам и закричали «Браво».
