Кабинет для допроса меня поразил. Два поставленных встык стола, десяток стульев, кулер для воды – и все. Никогда не считал себя сибаритом, но бессмысленное стремление к аскетизму всегда удивляло. Как-никак двадцать первый век на дворе. Зато состав Светлых оказался полностью предсказуем: Максим, оставленный руководством за старшего, нагловатый оборотень, завербованный в Дозор прошлым летом, и тот самый парнишка, из-за которого весь сыр-бор разгорелся.
Пару секунд я изучал подозреваемого. Парень как парень, таких миллион. Розовощекий и оптимистичный, как большинство его сверстников, вялый подбородок, нос картошкой. В прежние времена в его возрасте успевали отслужить, жениться, завести детей и схлопотать пулю на дуэли. А сейчас… и впрямь планктон, как пошутил кто-то из наших. Но это так, лирика, куда важнее была его аура. Ровная, слегка шипучая аура недавно инициированного Иного. В меру эмоциональная – парень нервничал, но не чрезмерно. Жаль. Выходит, он и впрямь ни при чем. Точнее, считает, что ни при чем.
– Доброй ночи, служивый, – поднялся навстречу Максим, крепко пожал мне руку, за что заработал неодобрительный взгляд Инги.
– Здравствуйте, – поспешно поздоровался парень.
– Это он? – дежурно поинтересовался я и поймал яростный взгляд оборотня.
– Он, – невозмутимо подтвердил Максим. – Да ты садись, в ногах правды нет.
Стул оказался жестким, с неудобной спинкой. Рядом устроился Аркадий. Выглядел он комично: лицо от волнения пошло красными пятнами, из распухшего носа торчали окровавленные ватки. Нос ему сломали во время вечерней стычки, но Аркадий наотрез отказался лечить производственную травму. Хотел наглядно продемонстрировать Светлым работу их оборотня-беспредельщика. Только сейчас Светлым было не до Аркадия. Они следили за каждым моим жестом.
– Романов Алексей? – Я поставил правую руку на стол. – Смотри на ладонь.
– Простите? – На лице парня появилось недоумение.
– Смотри на ладонь, постарайся ни о чем не думать.
Парень едва заметно улыбнулся.
– Ладно. Только учтите, я не гипнабелен.
– На ладонь смотри. – Я подкрепил слова слабым импульсом Силы.
Со второго толчка парень сломался. Неплохо, большинству хватает одного. Лично я не стал бы возиться с этой полугипнотической методой, ударил Доминантой или Сеансом Правосудия. Никакой субъективщины, никакой возможности солгать, полное подчинение, ответы на все вопросы. Но Светлые выступили против прямого вмешательства в психику подопечного. Я не настаивал. То, что мне разрешили вести допрос, – уже уступка с их стороны. Видать, напугались заваренной ими каши.
Я выждал минуту, давая парню расслабиться. Деформированная аура шипела, топорщилась эмоциональными гребнями и никак не желала успокоиться. Одновременно я наблюдал за Светлыми. Светлые нервничали. Даже многоопытный Максим прятал напряжение под привычной маской невозмутимости. Оборотень и вовсе походил на сжатый комок мускулов. Казалось, он готов наброситься, стоит мне громко чихнуть. Но больше всех волновалась волшебница. Точнее, она единственная не скрывала своего состояния. Я насчитал четыре подвешенных на рефлекс заклинания, из них три явно боевых. Это не считая тонких линий Силы, идущих от нее к соратникам, и еще одного канала, связывающего ее с загипнотизированным парнем. Волшебница умудрялась сканировать Светлых и подсудимого – не применяют ли к ним чего неразрешенного. Троих одновременно. И все это на втором уровне Силы!
