Не знаю, что на меня нашло, но я настырно не отпускал из объятий жену. Даже больше – я перехватил её сзади в захват и стал удерживать.
– Что… ты… делаешь?! – захрипела она, а я сдавил ещё сильнее.
Ксенье перекрыло дыхание, и она в припадке стала бить в разные стороны ногами, а руками хлестать меня по лицу, иногда стараясь ногтями ударить в глаза. От этого я напряг бицепс максимально и тут же услышал хруст шейных позвонков – стройное женское тело обмякло в кровати.
В ушах я слышал громкое биение своего сердца, которое тарабанило как ненормальное, а затем у меня ручьём полились слёзы. Я совершенно не понимал, что делаю. В мистическом порыве я совершил наичудовищнейший поступок – убил свою жену, которая всего лишь будила меня на работу.
Не отпуская шею мёртвой Ксеньи, я сидел в кровати и тихо рыдал. Но через минуту, я её отпустил, трясущимися руками прижал к себе, и с глухими стонами, как душевнобольной, стал покачиваться. В ушах стоял непонятный звон. Ещё немного, и я окончательно сойду с ума.
– Андр! Она не настоящая! Твоя настоящая невеста в беде! – прозвучал отчётливый голос в голове, который меня за несколько секунд отрезвил.
В груди зародилось чувство, что я совершил спасительный поступок, а никак не убийство близкого человека.
– Аля, это ты?! – рявкнул я, оглядываясь.
– Истинно я! Тебе нужно найти выход из морока! Существует дверь! Это может быть место, вещь, или событие! – прозвучал ответ. – Я больше не могу отвечать, очень много сил… – голос резко затух.
Размазав слёзы и сопли по лицу, я аккуратно уложил жену в кровать и накрыл одеялом. Сев на край, я стал мысленно переваривать последние слова сказанные какой-то Алей. Через минуту я плюнул на это дело, так как не понимал совершенно ничего, и как безумец, схватился за голову и покачиваясь, стал бормотать:
– Алианариш… Выход… Алианариш… Выход…
Не знаю сколько я так просидел, но в какой-то момент, мой мозг внезапно прострелила лёгкая боль. В полной степени охренения я вскочил с кровати.
– Долбанный архичлен! – выругался я, окончательно вспомнив всё. – Какой же ты мудило, ушлёпок! Чтоб ты сцука икнул, обосрался и сдох! Упырь аббахерский!
Так как я не знал где отсюда выход, а даже в мороке мороз довольно реален, то я стал оперативно натягивать шмотки. Когда накинул штаны и кофту, к нам в спальню зашёл сонный сын, а точнее – больное воображение Аббалича.
– Папа, что… такое? – жалобно спросила галлюцинация.
Однако, я не мог убить своего сына, даже зная что это галлюцинация.
– Сынок, иди спи. У нас сегодня праздник и в школу идти не надо, – натянуто улыбнулся я.
– А почему мама не просыпается? – спросил он, указывая пальчиком на укутанную в одеяло Ксенью.
– Потому что она устала, Дмитрий. Марш в свою комнату, иначе разбудишь её! – прошипел я.
– Нет! Мама! Вставай! – закричал он и подбежал к кровати.
Я поморщился, но не стал его оттаскивать, а просто проследовал на выход из спальни.
Вот только, в следующую секунду я встал как вкопанный.
– Всё в порядке, Митичка, – прозвучал голос Ксеньи и хруст кровати от поднимающегося тела.
Обернувшись, у меня по спине прошли холодящие мурашки. Ксюша села на краю кровати, и как ни в чём не бывало поглаживала сына по голове.
– Папа пошутил, – продолжила она. – У нас сегодня не праздник. Просто мы чуть-чуть проспали и пора всем в школу и на работу. Ведь так, папочка? – улыбаясь повернула она голову ко мне.
