– Я люблю Патрика больше жизни! – заявила Джинни, расправив плечи. На жениха она больше не смотрела. – И я не сделала ничего плохого.
Интересно, а сама-то она жениха как заполучила? Обошлась лаской и «сочувствием» или ему тоже чего-нибудь подлила?
Хотя вряд ли, не похож был Патрик Келли на безумно влюбленного. Он выглядел ошарашенным и, по-моему, украдкой ущипнул себя за руку. Потом вдруг вскочил и отошел к окну. Отдернул штору – да с такой силой, что выдрал из креплений. Надо же, а на вид Патрик такой хлипкий!
– Стивен и Мэри были счастливы вместе, – проговорила Джинни спокойно. – Жаль, что они не поженились.
– Вот только сами вы не желали получить эрзац чувств, – заметил Оллсоп, словно отвечая на мои мысли. – Ведь мистера Келли вы привораживать не стали.
– Мэри не любила Патрика, она сама мне об этом говорила. Так что никому не стало хуже, когда она решила выйти за другого.
– Кроме меня! – напомнила Николь звенящим голосом.
Джинни передернула плечами.
Я покосилась на Стивена. Похоже, ему очень хотелось ее поколотить, и удерживало от рукоприкладства только хорошее воспитание.
Мистер Поуп глотал коньяк, как воду, миссис Поуп методично обрывала кисти у шали. А Мэри вдруг поднялась на ноги, твердым шагом подошла к столу, взяла бокал и плеснула себе на палец коньяка. Выпила залпом и вернулась на место. А я уж думала, у нее железные нервы!
Джинни на нее не смотрела, наверное, сама понимала, что поступила с кузиной очень нехорошо.
– Родители Стивена вас все равно не примут, – сказала она Николь. – Как хочешь, Пат, а я ухожу.
– Куда?! – кругленькая миссис Поуп от гнева будто увеличилась в размерах, как сдобная булочка в духовке. – Инспектор, арестуйте ее! Не дайте ей уйти!
– Увы, – развел руками мистер Оллсоп. – Хотел бы, да не могу.
Джинни расхохоталась. Глаза у нее блестели нехорошо, лихорадочно.
– Стараниями нашего благородного Стивена дело закрыто! – объявила она сквозь смех.
Миссис Поуп часто задышала.
– Чтоб ноги твоей не было в нашем доме! Да, дорогой?
Мистер Поуп смог только кивнуть. Он обмяк в кресле, как перебродившее дрожжевое тесто.
Джинни лишь фыркнула и взяла сумочку.
– Я сегодня же найду квартиру и съеду.
– Нет! – вдруг излишне громко заявил Патрик. Все дружно к нему обернулись, но он не обращал внимания. Шагнул вперед, остановился напротив невесты и требовательно посмотрел ей в лицо: – Джинни, скажи, ты меня приворожила?
Краска сбежала с ее щек, она сцепила пальцы и выговорила с трудом:
– Нет! Клянусь тебе. Я бы никогда… Только не с тобой!
Лгать ему или отделываться общими фразами она явно была не способна.
Патрик вдруг взял ее руки в ладони.
– Это ведь все ради меня? Неужели ты пошла на такое – ради меня?
– Да! – выдохнула она, неотрывно глядя на него, будто пыталась запечатлеть в памяти каждую его черточку.
Он вдруг сжал ее руки и заявил высоким от волнения голосом:
– Мы поженимся немедленно!
У нее стало такое лицо… Словно она готова была снова пойти на преступление, обмануть, ограбить, убить – только бы Патрик был рядом.
– Ты серьезно? – спросила она недоверчиво. – Ты правда этого хочешь?
– Конечно. Где еще я найду такую любовь?
Джинни просияла и доверчиво прильнула к его груди.
– Очень трогательно, – пробормотал мистер Донован, хлебнул еще выпивки и шикнул на жену.
Чую, ждет его потом семейный скандал. Впрочем, судя по всему, приструнить миссис Донован он умел.
