Но гром прогремел внезапно.
– Ты, девка, дурь из башки-то выбей, не пара он тебе. Все ли поняла? – спокойно сказала бабушка. Поля вздрогнула.
– Бабушка, он сватов засылать хотел. Да и равны мы уже с Никитиными.
– Равны? – крикнула Анна.– Дворянского рода мы! И не забывай об этом. Они – крестьяне лапотные. Даже если по миру с ними пойдём вместе, равными никогда не станем! Никакого согласия моего не будет. Ступай. Сегодня же скажу Шаховым, чтоб сватов присылали. Вот с ними мы равные. За Митьку пойдёшь. Пока жива я, будет так, как я сказала.
Поля почувствовала, что изнутри ее пожирал огонь. Все то, что она себе намечтала, свалилось в глубокую и бездонную пропасть. Снова она была потерянной, несчастной и раздавленной. Как в случае с Василием и с Глашей. Ей было страшно. Митьку она не знала, но говорили, что в семье у них часто бывали драки. А сам Митька, несмотря, на то, что совсем молоденький был, уже самогон попивал с мужиками.
Поля нашла Аннушку во дворе. Сестра играла в снежки с Сережей и Николкой.
– Аннушка, беда у меня.
– Что случилось, душа моя?– встревожилась сестра.
– Замуж меня хотят отдать.
– Так какая ж это беда? Радоваться надо. Поди, заждался он.
– Кто?
– Николай.
– Ох, сестрица милая, нельзя мне за Николая замуж. Бабушка сказала, что за Митьку Шахова отдаст меня.
– За Митьку? Так бедовый он, говорят.
– Зато из дворянского сословия, а Николай крестьянин.
– Маме скажи, отцу пожалуйся. У нас не крепостное право.
Аннушка всегда была готова защитить сестру. Несмотря на то, что она была на четыре года младше Поли, она бросалась на каждого, кто пытался ее обидеть. За словом в карман не лезла, не грубила, но отвечала сурово и категорично. Поля любила Аннушку более всех. Это была единственная родная душа в семье. Никто кроме нее не хотел даже прислушаться к Полиным чувствам. В сердце крепко поселилась тревога, которая разгоралась день ото дня.
– Нет, сестричка, мама будет на бабушкиной стороне, ты же понимаешь. Нет мне счастья, и радости больше нет. Ты знаешь, Николай мне рассказывал, что влюбился в меня, когда ему семь лет было.
– Неужели?
– Так бывает. Только теперь мне уже все равно: что в омут, что в пропасть.
Поля вспомнила, как резвились они на Рождество, как веселились! Народ в деревне широко гулял Святки. С наступлением темноты работать запрещалось, так что веселиться было самое время. В Святые вечера прославляли Бога и совершали разные обряды магического свойства с целью добиться благоденствия и достатка. С утра, в Сочельник, Поля и Аннушка избу убрали, затем оправились париться в бане. А уже вечером начали петь коляду. Пошли по домам со всей молодежью, нарядились, накрасились. Вот весело-то было! А после строили снежные "города". Снегу навалило прям под Рождество. Николай все время рядом с Полей был. Ненароком упали вместе в сугроб, там и случился их первый неуклюжий поцелуй. Поля машинально дотронулась до губ и чуть не расплакалась, вспомнив, что потом было.
Николай пошел до избы Полю провожать, а тут их уже отец поджидал. Велел дочери в избу зайти, а Николаю слушать его внимательно.
– Ты, Николка, парень хороший, работящий. Знаю, Пелагее муж был бы хороший, да не отдаст тебе ее никто.
– Дядь Матвей, чем я не такой? Я хорошим мужем ей буду.
– Да знаю, я, знаю. Крестьянский ты сын, Николка. Вон оно, в чем дело. Ты не ходи за ней. Сам не горюй, и ей глаза не мозоль.
