Пенрик и Дездемона. Книга 1 - страница 6

Если подумать, он вообще не знал, чем занимаются настоящие чародеи, ни те, что следовали храмовым правилам, ни те, что их ослушались. Говорили, что человек становился чародеем, когда обзаводился демоном, примерно так же, как становился наездником, когда обзаводился лошадью, в том смысле, что лошадь легко могла сбросить неопытного всадника. Но как стать опытным всадником?

Предполагалось, что демоны возникали в виде бесформенных неразумных элементалей, фрагментов, которые вырвались или просочились в мир из ада Бастарда, места хаотического смешения. Пен смутно представлял себе нечто вроде клубка белой шерсти, сыплющего искрами. Речь, знания и личность демоны обретали у своих последующих хозяев – посредством копирования или кражи, Пен не знал. Вряд ли это имело значение, если они забирали свои приобретения лишь после смерти хозяина, хотя… может, и имело, если обобранная таким образом душа не могла отправиться к своему богу. Пен все сильнее жалел, что потратил на сон или рисование большинство скучных теологических лекций в школе.

Недетские истории гласили, что демоны могли вознестись над своим хозяином и отправить его тело в безумную гонку, в то время как разум бывшего владельца оставался беспомощным свидетелем внутри. Демоны не обращали внимания на травмы, болезни и смерть, поскольку могли перепрыгнуть с загнанного скакуна на свежего, подобно меняющему лошадей гонцу. И такой невыпущенный хаос разъедал душу чародея.

Однако душа Просвещенной Ручии вроде бы должна была отправиться к ее богу, как положено. Может, возможны были варианты? Или дело было в загадочных храмовых ритуалах? Пен понятия не имел, в чем они могут заключаться. Придет ли кому-то в голову ему рассказать?

Есть ли в библиотеке богадельни книги на эту тему и позволят ли Пену их прочесть, если он попросит? Но в обители Матери скорее можно было отыскать труды по анатомии и медицине, чем по деяниям ее второго Сына и его демонических тварей.

Спустилась ночь, и его тягостные раздумья прервал Ганс, который принес Пену одежду и принадлежности из дома, а также седельные сумки, чтобы их упаковать. Вещей оказалось больше, чем вмещали сумки, но кое-что необходимое отсутствовало.

– Брат не прислал мне меч? – Уж конечно, оружейная дома Юральд могла пожертвовать одним мечом.

Седеющий слуга прочистил горло.

– Он дал его мне. Вместо вас, надо полагать. Мне велено отправляться в Мартенсбридж, чтобы присмотреть за вами по пути. – Ганс явно не испытывал восторга от навязанного приключения. – Мы выезжаем завтра на рассвете.

– О, – изумился Пен. – Так быстро?

– Раньше выйдешь, раньше поспеешь, – заявил Ганс. Очевидно, его целью было поспеть. Ганс всегда любил размеренность.

Пен попытался выпытать у Ганса его мнение о вчерашних событиях, но лаконичный отчет слуги мало добавил к тому, что Пен и так успел представить, разве что сильное чувство несправедливости того, что Пен угодил в такую передрягу во время дежурства Ганса. Но судя по всему, его новое задание не было наказанием: храмовые стражники попросили Ганса свидетельствовать в Мартенсбридже о том, что он видел.

– Не знаю зачем, – проворчал Ганс. – По мне, так писец мог бы уместить все это на половинке листа и избавить меня от натертой седлом задницы.