А вот женщину из расы тонагов, я вижу впервые. Их презрительно, часто за глаза, называют ящерицами. Гардан предупредил, что в лицо им лучше такого не говорить. Можно отхватить в рыло. Светло-зеленая кожа, покрытая мелкой чешуей. Глубоко посаженные глаза, по бокам от удлиненной, почти звериной морды. Отсутствие волос. Интересно у нее чешуя по всему телу?
– На мне что-то нарисовано рядовой, или вы никогда не видели женщину?
– Прошу извинить э… – ищу глазами знаки отличия, – госпожа лейтенант. Я это… на перевязку.
– Ложитесь на стол, пожалуйста, – выполняю приказ. Она делает мне укол в левую ногу. Приятный холодок. Боль уходит. Я пытаюсь рассмотреть имя на нагрудном знаке. Второй лейтенант Ватэль. Щипцами врач вытаскивает осколки. Куски металла со звоном падают в миску на полу. Быстро и сноровисто. Затем мажет ногу какой-то мазью и перевязывает ногу бинтом.
– Садитесь. Что еще беспокоит?
– Вот голова…
– Болит? Что это было?
– Немного. Граната близко взорвалась.
Лейтенант достает из ящика с множеством разноцветных коробочек, пузырек с белыми шариками.
– Если голова будет продолжать болеть, принимайте по одной утром и вечером.
В этот момент, снаружи, кто-то начинает вопить как резаный. В той стороне, где устроилась моя рота. Выскакиваю из палатки.
– Врача сюда! Срочно! – вместе с лейтенантом бежим туда.
Один солдат корчиться от боли на земле, прижимая к себе руку. Медик и капрал Орнак пытаются оказать первую помощь. Правая рука пехотинца почернела и обуглилась.
– Ожог четвертой степени. К хирургу, – командует лейтенант Ватэль, – как это произошло?
– Хватанул эту штуку, – бойцы расступаются, и я вижу жезл, лежащий на мостовой. Я оставил его вместе с ружьем и ранцем, прежде чем идти в госпиталь.
– Откуда взялась эта хреновина? – голос капитана Дунана. Ротный тоже вернулся с перевязки. Вся левая половина лица забинтована.
– Надо спросить у героя дня, – сержант Гнар стоящий рядом, указывает на меня. Вдвоем с капитаном они выглядят как братья-близнецы. Только у Дунана еще более властный голос.
Ловлю на себе взгляд медика. Возникает странное желание. Хочу вернуться в перевязочную, и не выходить оттуда до конца войны.
Капитан, сержант и незнакомый офицер – человек, с наполовину седой головой, в звании подполковника и правой рукой на перевязи – выслушивают мой сбивчивый рассказ о схватке на мосту. У подполковника на погоне серебряный значок в виде молнии. Один из двух бригадных магов участвовавших в драке с вражеским чародеем.
– Ты проходил инициацию? – спрашивает офицер.
Растеряно смотрю на него. Что это значит?
– Кто-нибудь пытался пробудить в тебе магические способности?
– Никак нет сэр.
– Протяни руку вперед, ладонью вверх.
Офицер щелкает пальцами. Маленькая искра ударяет меня по ладони. Я ничего не чувствую.
– Подними жезл, – приказывает маг. Я смотрю на капитана. Дунан кивает головой. Все трое отступают. Выполняю указание.
– Интересно, – хмыкает подполковник, – очень высокая сопротивляемость к энергиям. Но магических способностей нет.
– А жезл? – спрашивает капитан.
– Редкая вещица. Покажи-ка поближе, – маг внимательно осматривает колдовское оружие, не прикасаясь к нему.
– Почему другой солдат ожегся? – интересуется Гнар.
– Защита от кражи. Возьмешь – получишь разряд. Кроме владельца.
– Но Дарэм в порядке.
– Я же говорю, высокая сопротивляемость.
– То есть вы не сможете использовать эту штуку сэр? – спрашивает капитан у подполковника.
