Лекса привыкла, что необычный цвет радужки вызывает в собеседниках неадекватную реакцию. Кто-то морщился в отвращении, кто-то пугался, слабонервные призывали защитных духов ритуальными жестами.
Ушастый придурок не стал исключением.
Весь скривился, будто лимон зажевал. Подал ей копии тестов, которые помог собрать – аккуратно так, за краешек, чтоб не приведи боги не соприкоснуться. И поспешно ушёл, обдав на прощание удивительно вкусным парфюмом – что-то терпкое, смолистое, и в то же время свежее, как распустившиеся почки.
Это просто преступление, когда такой противный тип так хорошо пахнет.
Лекса открыла аудиторию, запустила студентов, пересчитывая по головам.
Маркос дал ей списки, наказав отслеживать успеваемость.
Смысла посещать её скучные лекции она и сама не видела, но раз ректор сказал – надо, придётся запугивать подростков.
Предварительный пересчёт не утешал. В списке первой группы значилось сорок две головы, а Лекса насчитала только двадцать восемь.
Будем работать.
Дети рассаживались, галдя и ссорясь за лучшие места – подальше от преподавательской площадки, разумеется. Аудитория была просторной и светлой, окна во всю стену при необходимости можно было прикрыть тяжёлыми чёрными занавесями – во время занятий иногда нужна была темнота для создания проекций и лучшей видимости плетений. Деревянные скамьи, совмещённые со столами, расположились полукругом, спускаясь к центру амфитеатром. Всю стену около входа занимала широкая грифельная доска, перед ней сиротливым квадратом примостился подиум с небольшим преподавательским столом.
Близость кафедры к выходу навевала нехорошие мысли. Например, скольким бытовикам до неё приходилось спасаться бегством от буйствующих студиозусов или вышедшего из-под контроля заклинания.
Успокаивало, что путь отхода был. И неподалёку.
Ловя на себе удивлённые взгляды, девушка прошествовала к кафедре на небольшом возвышении и сгрузила на неё охапку бумаг. Часть разлетелась заново, но ползать на карачках и унижаться перед зелёной молодью – себя не уважать.
Лекса щёлкнула пальцами, вливая силу в простенький узор.
С лёгким шелестом тесты и записи рассортировались и сложились в две аккуратные стопки.
Студенты затихли.
– Доброе утро, – хмурое выражение лица явно противоречило этому заявлению. Голова у Лексы гудела, лица студентов сливались в одно белёсое пятно. Но ложиться спать прямо на кафедре было как-то не принято, поэтому она продолжила, так же мрачно: – Я Лекса, ваш новый преподаватель бытовой магии. Госпожа Лира вышла на заслуженную пенсию, я буду её заменять. Надеюсь, вы не станете прогуливать, бытовые заклинания могут прилично облегчить вашу жизнь.
Студенты недовольно зашумели.
Новый преподаватель, похоже, вознамерился проявить энтузиазм за их счёт и повысить посещаемость ненавидимой всей Академией бытовухи.
В своё время Алиманта Лира в основном делала упор на ведение хозяйства. Как сварить борщ при помощи магии, произвести уборку помещений без метлы и воды, и прочие полезные, но ненужные студенту-подростку вещи.
Это повзрослев, они понимали, что рубашки сами в шкаф не вешаются, постиравшись и погладившись, дома это делали мамы, а в Академии этим занимались как раз таки бытовые чары.
Но прогулянные часы давали о себе знать, поэтому о магах, особенно странствующих, ходили соответствующие слухи – мол, не моются они и одежду не меняют.
Лекса обвела аудиторию тяжёлым взглядом, отмечая пустующие места, и начала с проверки посещаемости.
