Пепел иллюзий - страница 18

– Волею судеб, – ответил я. – Но меня больше интересует, а как вы вошли? Я ведь заблокировал дверь.

– Волею судеб – это ты выжил. А попал ты в это дерьмо по своей глупости. Понятно? – снова рявкнул Итан. – Мы вырезали дверь вместе с куском стены.

– Да уж. Как-то не героически звучит, – продолжал я троллить Итана.

Вместо ответа, Итан сверкнул глазами, бросил папку мне и вышел, оставляя меня наедине с документами. Я аккуратно разгладил документы и решил вернуться домой, чтобы спокойно все еще раз прочитать и начинать поиск. Мне наплевать, есть разрешение или нет, в рамках поиска технологии маски, я все равно продолжал бы поиски. Всё же, нужно отметить, что согласование со стороны верхушки руководства будет хорошим «бонусом» в моей работе.

Вернувшись домой, я погрузился в работу. Моё чутьё говорило, что нужно начать с сервисов Парабеллума.

Я сел за монитор, словно воин, готовящийся к бою, настроил оборудование и дополнительно установил необходимые программы. На экране зажглись зелёные строчки кода, один за другим появлялись запросы и ответы системы. Серверы Парабеллума были защищены множеством преград, и каждый из них требовал особого подхода.

– Ладно, начнем, – проговорил я, взламывая первый уровень защиты с помощью программы, которую сам разработал и несколько раз уже удачно применял.

Раз за разом моя программа тестировала пароли, пока наконец не нашла слабое звено. Однако это был лишь первый барьер. Вторая стена защиты оказалась её более изощрённой – двойная аутентификация с биометрией. Я вводил дополнительные команды, исследовал структуры файлов и баз данных.

Работа шла методично, но художники не просто спрятали информацию – они её маскировали, шифровали и скрывали за виртуальными лабиринтами фальшивых данных. Понятно, что это был хитрый манёвр: даже если кто-то и сможет взломать сервер, найденные данные будут казаться мусором.

Я углубился в процесс, покопавшись в кодах и логах, ища тревожные знаки и малейшие следы, которые могли бы вывести его на след скрытой информации. Каждое новое препятствие требовало уникального решения, но это не останавливало меня.

Был момент, когда мою систему безопасности чуть было не выследили – тревожный сигнал прозвучал, экраны замигали. Я успел вовремя отключить свою программу от сервера и заново запустить её из другой точки входа. В эти моменты я мобилизовывал все свои навыки.

После нескольких часов непрерывного взлома, я, наконец, нашел то, что искал – зашифрованную папку с меткой «Омега». Я мгновенно начал расшифровку, вводил коды, пытался подобрать ключи. Через какое-то время удалось вскрыть один файл. На экране появились данные, в которых говорилось о технологии маски Художников – редкость и её принцип работы. Пришлось быстро скопировать файлы на защищенный накопитель, заранее подготовленный для таких миссий. Что-то про Омегу было в папке, полученной от Феникса.

Я продолжал искать дальше, но пока безуспешно.

– Можно констатировать, что сегодня единственный достойный «улов» – это «Омега», – произнес я, когда решил сделать перерыв для перекуса.

Мои мысли работали, я был словно компьютер: «Надо ехать к Гектору, он вёл разработки маски на Сетлансе. И, хотя, группе ученых не удалось восстановить технологию, но, все же, профессор Гектор был наиболее сообразителен из всех ученых, которые этим занимались на Сетлансе».

Я вышел во двор, подошел к своему авиамобилю, который немного мерцал в лучах заходящего солнца своим люминесцентным переливчатым покрытием. Это была модель «Криптоний-премиум», перенасыщенная футуристическими инновациями, которые делали её не только средством передвижения, но и шедевром инженерии. Корпус мобиля преобразовывался по мере моего приближения к нему: нано-материалы ощущали присутствие хозяина и начинали изменять форму, подстраиваясь под его предпочтения. Я провел ладонью по гладкой поверхности, моя рука словно скользила по воде. Любая царапина или вмятина моментально исчезали, сама поверхность материала восстанавливалась. Сев в машину, я почувствовал, как сиденье из упругого биотканевого материала мгновенно подстроилось под анатомию, создавая идеальный комфорт. По желанию материал мог нагреваться или охлаждаться, обеспечивая всегда оптимальную температуру. Кристаллический экран одновременно был и панелью управления, и информационным дисплеем.