– Это всё, или Вам посчастливилось ещё что-то увидеть в моей голове?
Я посмотрела в его тёмно-синие глаза, в которых сейчас черти танцевали джигу, и покраснела от кончиков пальцев до ушей.
– Это всё, магистр Рошувайс, – твёрдо ответила я, почёсывая указательным и большим пальцем кончик носа.
Следующие двадцать минут остальные ребята рассказывали про свои успехи и поражения. У многих получилось поставить блок первого уровня, поэтому остальная часть была разочарована от того, что не получилось полазить в чужой голове.
– Теперь меняемся ролями. Вперёд! – крикнул эльф, и хитро мне улыбнулся, когда я немного испуганно посмотрела на него.
– Моя очередь смотреть твои мысли и воспоминания, – довольно сказал он.
Я села обратно на стул и закрыла глаза. Начала медленно выстраивать прозрачную стену. Я знала, что это совершенно бесполезно, но задание в том, чтобы выстроить блок первого уровня. Медленно шаг за шагом, у меня получилась такая же стена, как и у Ричетэля. Но как только я полностью закончила, она разбилась просто вдребезги. Я даже не успела порадоваться успеху. К сожалению, я не видела, к каким мыслям и воспоминаниям полетел эльф, но пыталась выстроить мысль как он, которая гласила: «Кыш из моей головы». Ноги онемели от страха. Мне не хотелось, чтобы Ричетэль увидел то, что я так старательно всё это время скрывала. Шансы того, что он не увидит наш поцелуй с Розаном, приравнивались к нулю.
Когда я открыла глаза, то наткнулась на разочарованный и какой-то грустный взгляд. Мне это совершенно не понравилось, так как мои воспоминания скрывали слишком много того, чего бы я предпочла никогда не ворошить. Магистр оповестил группу, что у меня получилось выстроить блок первого уровня, после чего выслушал остальных и отпустил всех ещё до звонка. Я медленно собирала тетради, чтобы остаться наедине и спросить, что он такого увидел в моих мыслях.
Как только последний адепт вышел, я подошла к эльфу. Он сидел за столом, и смотрел на приближающуюся меня.
– Ричетэль, что ты увидел в моей голове?
– Больше не важно, – небрежно обронил он.
– Для меня важно.
– Поцелуй.
– А конкретнее?
– Поцелуй с Розаном.
Внутри всё похолодело, и я закрыла глаза, чтобы справиться с внутренней дрожью. Он так разочарованно на меня смотрел, что мне казалось, я вот-вот разрыдаюсь.
– Ну, ты же видел? Видел, что я не хотела этого поцелуя?
– Ты отвечала ему взаимностью, – едко ответил он.
– Да не может быть! – воскликнула я.
– Тогда скажи. Скажи, что это не ты лежала на коленях Розана в его комнате, и не ты отвечала на его поцелуй.
– Это было. Но я не хотела этого поцелуя. Я вообще никаких поцелуев не хотела. Мне не до них было. Понимаешь? Меня в любой момент могли просто убить! Убить!!! А мне всего двадцать один год. Как ты думаешь, я хотела целоваться с тобой и Розаном, зная, что вы хотите моей смерти? – дрожащим от злости голосом прошипела я.
Он сидел, опустив голову, и совершенно ничего не говорил. Тишина начинала давить на мои уши и нервы. Я схватила сумку и побежала на выход из аудитории, сглатывая слёзы обиды.
Все меня в чём-то обвиняют, а свои говнистые поступки не замечают. Ненавижу! Всех ненавижу! Меня переполнял гнев настолько, что я просто сразу побежала на спортивное поле. Сегодня ни у кого не должно быть там занятий, поэтому если взорвусь, то никто не пострадает.
Во дворе Академии ожидаемо никого не было, занятия ещё не закончились. Я даже не заметила тёмную фигуру в конце спортивного поля, когда вбежала за защитный контур и закричала. Я кричала, выплёскивая всю боль, которая скопилась за последние полгода. Из меня хлынул чёрный поток тумана, заполняя каждый сантиметр спортивного поля. И с каждым новым криком поток становился всё больше. Он уже заполнил весь защитный купол, и тонкими струйками начал просачиваться сквозь него. Я не могла остановиться.
