Внимательно ее выслушав, Геля принялась выхаживать по палате, меряя ее шагами. Дарина следила за ней, чувствуя, как привычно начинает кружиться голова, но она терпела. Беспокоить медсестер по таким пустякам ей было совестно.
– То есть он спрашивал только про этого человека?
– Да. Как выглядел, откуда шел, разве что прописку его не спросил…
Геля довольно щелкнула пальцами.
– Ну вот. Он его подозревает. Сама подумай: зачем фсбшникам так к тебе рваться, если этот Марк сам был на месте взрыва? Что такого видела ты, чего не видел он?
– Он меня подозревает, Гель, меня! Даже, вон, человека своего прислал следить, чтоб не сбежала! Кто еще, кроме него?
Геля вдруг улыбнулась, заставив Дарину изумленно хлопать глазами и гневно сопеть.
– Ты не думала, что этот Максим не тюремщик, а действительно всего лишь охранник? Может, твой Марк волнуется о твоей безопасности?
– Во-первых, никакой он не мой, – пробурчала Дарина. – А во-вторых, ты не слышала, как он со мной вчера разговаривал. Как будто мы с ним не под обломками находились, а так, случайно в магазине столкнулись, причем по моей вине.
Открылась дверь, и в палату вошла Яна. Окинув их внимательным взглядом, она аккуратно заглянула в ванную, скользнула глазами по шкафу и углам и только тогда подошла ближе. Геля едва сдерживала смех.
– Ты чего?
– Да мало ли, вдруг у вас тут засада, – съязвила Яна, усаживаясь к Дарине на кровать. – Дозорный в коридоре уже есть, значит, должна быть и кавалерия. Что происходит-то, мне кто-нибудь объяснит?
– Дарина считает, что к ней приставили надсмотрщика, а я думаю, что он просто охранник, – опередила подругу Геля. Дарина насупилась. – Твоя версия?
– Так, еще раз и по-русски – что происходит?
Пришлось рассказывать снова. С каждым словом Дарина боялась, что Яна опять разразится гневной тирадой, но, к ее удивлению, подруга спокойно выслушала ее до конца, помолчала пару минут, посмотрела на Гелю и совершенно неожиданно с ней согласилась.
– Мне кажется, это правда просто охранник. Ты преувеличиваешь, Дарин. Поговоришь завтра с Александром, спросишь все у него, уж он-то должен знать… Но если мы с Гелкой правы, то я беру назад все свои вчерашние слова об этом майоре. Молодец мужик. Уважаю.
– Ты чего на него вчера так наехала? – с любопытством спросила Дарина. Яна закатила глаза.
– Да сама не знаю… Перенервничала, наверно. Но они тоже хороши, четыре теракта за все лето проморгали! Хотя, может, у них зацепок никаких нет, раз этот придурок умудрился чуть тебя не убить… Так это Марк тебя оттуда вытащил?
Дарина кивнула, чувствуя, как заалели щеки. Воспоминания о том жутком дне все еще были слишком свежи, даже дрожь иногда пробегала. Но при мысли о спасшем ее мужчине почему-то сразу становилось тепло. Злило только его вчерашнее к ней обращение.
Яна хмыкнула.
– Мда, а я на него так наорала… – виновато сказала она. – Надо будет извиниться, как увижу.
– Не надо, – категорично заявила Дарина. – Уверена, он переживет. И вообще, с какой стати мы должны оправдываться? Я вчера оправдалась, а сегодня получила личный конвой.
– Вот не дает тебе этот охранник покоя! – разозлилась Геля. – Ну позвони ты майору, спроси!
– Чтобы он решил, что я из-за этого нервничаю? А раз нервничаю, значит, совесть нечиста? Нет уж, спасибо.
– Тогда терпи.
На том дискуссия и кончилась.
Проболтав еще около часа, девушки засобирались по домам. Уныло проводив их до двери, Дарина вернулась в кровать, с ненавистью посмотрела на телевизор, где как раз началась очередная серия мыльной оперы.
