Я надеюсь, что к тому времени я, может, и дату вспомню и наконец-то пойму, что же значат эти большие миллионные числа? Я до сих пор не могу понять, как я всё это вижу и слышу, а другие – нет. От этого с ума даже можно сойти и страшно иногда так сильно становится! Я боюсь, но держусь, потому что уверен, что тот, кто ведёт меня, друг, а не враг. И только это утешает меня. Этот Голос всегда прав, как потом выясняется. Я так понимаю, видимо, у Бога назначен для каждого свой срок. И уже не важно, кто и как придёт к Нему, когда покинет этот мир. У Бога – свой план, тайну которого он всегда оставляет за собой. И вот опять же, причём здесь эти числа большие, которые я видел? Что они могли бы значить? Ну, никак не могу понять, что хотели мне этим сказать!
Я понял это так: ты можешь хоть тридцать раз поменять своё сердце, чтобы продлить свою жизнь, а завтра выйдешь вдруг на улицу, и тебя случайно машина собьёт… Как ни крути, твой срок придёт: лимит жизни, отпущенный Богом, закончится – и ты окажешься в очереди на допрос. Я бы и хотел, может быть, жить своей прежней жизнью, но сейчас прекрасно понимаю, что встреча с Даниилом круто изменила всё, причём в лучшую сторону.
Я увидел тебя, влюбился, хотя одновременно и боялся. Помню, когда Голос сказал: «Повернись! Это – к тебе…» Ну, как после этого не верить, Веро? Я не знаю, почему – я. Меня избрали, или как это понимать? И от этого мне так страшно иногда становится. Но я пытаюсь это понять и преодолеть. А если это какое-то испытание, то я постараюсь достойно его пройти. Я не знаю, что уготовано мне на этот раз. Но Голос придаёт уверенность мне всегда!
После той удивительной встречи с мальчиком порой мне кажется, что это не он говорит со мной, хотя голос детский. Я конечно часто не понимаю всего до конца, лишь скажу, что это реально. Как вот эти полосы на груди, что я Там получил, но не знаю пока, за какие грехи. Я Там за одну секунду, как мне показалось, такое увидел! До сих пор не могу забыть, как тот бес, готовый сожрать меня живьём, со словами «Ну, наконец-то ты пришёл», полосонул меня лапой по груди. Своими огненными когтями он готов был разорвать меня на части. Но ребёнок вытащил меня. И всё это я видел так, как сейчас тебя, Веро, вижу.
Я конечно, понимаю, что ты веришь не во всё, о чём я говорю. Это сложно на самом деле. Но вот когда убьют Максима, ты полностью удостоверишься в моих словах, – всё продолжал рассуждать Григорий.
Вероника обняла мужа и прижала его к себе. В душе она не сомневалась в его словах, но никак не хотела верить пока, что Максима убьют. Сомнения терзали её. Она находилась меж двух огней. Убедительность слов Григория в итоге всё же взяла верх, и Вероника согласилась с ним. Она лишь гладила его по спине, не отрывая от его лица своих прекрасных внимательных глаз, и думала, улыбаясь: «Как же хорошо, Господи, что я встретила его!» Вероника не могла отойти от него и всё продолжала слушать, что говорил муж.
Как вдруг неожиданно Гриша сказал:
– Сделай кофе, пожалуйста, Веро!
Вероника охотно согласилась, потому что у неё уже начинали слипаться глаза. Она пошла на кухню, а Григорий последовал за женой. Вероника насыпала в турку кофе, налила воду и поставила на плиту. Раздался щелчок электророзжига.
– Щелчок. Всего лишь один щелчок между жизнью и смертью, Веро. Ты понимаешь? – произнёс Григорий, посмотрев на горящую комфорку.
