В тэнгрианстве 33 небожителя (тэнгира), в бурятской мифологии 33 батора Гэсэра. В суфизме же число 33 – указывает на завершение одной трети всей системы подготовки, после чего наступает первая стадия просветления. 33 – тайное обозначение первой трети суфийского Пути. В суфизме 99 божественных имен, в тэнгрианстве и в мифологии бурят также 99 тэнгри (55 западных и 44 восточных). В камских (шаманских)68 призываниях обращаются к 99 бѳѳ – первым шаманам.69
Прародителем всех тюркских суфиев считается Ахмад ал-Йасави [Ходжа Ахмед Ясави; Қожа Ахмет Ясауи; Әзірет Сұлтан], и от него ведет происхождение Хаджи Бекташ Вели, своего рода мистический символ сотен бродячих тюркских проповедников (баба), чье имя послужило эпонимом знаменитой тарики. Традиция Ясави с самого основания была исключительно тюркской. Ахмед начал свою подготовку под руководством тюркского шейха Арслан-Баба, после смерти которого он отправился в Бухару, чтобы присоединиться к кружку Йусуфа ал-Хамадани. Позднее он оставил это место и вернулся в Туркестан, где положил начало ветви шейхов тюркской атрибуции. Длинная цепь тюркских мистиков берет начало от его учения, которое после миграции странствующих проповедников (баба) распространилось среди тюрков Малой Азии.70
Ходжа Ахмед Ясави был из рода ходжей. В қазақских исследованиях посвященных жизни Ахмеду Ясави говориться, что ученые не отрицают арабского происхождения центрально-азиатских ходжей, однако ясно, что их ни в коем случае нельзя называть арабами, так как столетиями ходжи тюркизировались и глубоко интегрировались в структуры местных тюркских этносов, стали неотъемлемой частью қазақов, узбеков, туркмен и других народов. Несмотря на некоторую обособленность, они все же вступали в браки с представительницами местных родов и племен. Поэтому Ахмеда Ясави справедливо называют тюркским проповедником и поэтом.
В исследовании, посвященном сакральным родословным в Центральной Азии, сказано: «Сведения агиографических сочинений о йасавийском суфийском наследии сохранили отголоски тех традиций, связывающих Ахмада Йасави с различными „правителями“, в том числе с огузским героем Салуром Казйном, однако, они, как правило, не были оформлены в форме родственных отношений». В «Таварих-и аулийа» (19 в.) говориться, что «Тюрки называют его [Ахмеда Ясави] Ата Йасави. В тюркском языке „Ата“ означает отец. И они присоединяют его к [именам] тюркских шайхов (машаих-и турк)». Составленные родословные Ходжи Ахмед Ясави служили для увеличения духовной репутации Ясави в первую очередь как суфийского святого, а не как фигуры, имеющей, прежде всего, генеалогическую значимость.71
Ахмед Ясави ввел зикр72 «скрежещущая пила», «зикр пила» (зикр-и арра). «Ха» здесь произносится с глубоким выдохом, а «хи» как можно тише. Производимые при этом звуки напоминают звук пилы. Все построено на технических приемах контроля за дыханием и особой дикции, получивших полное развитие после знакомства с практикующими систему йога. Следовательно, вместе с развитием техники контроля над дыханием во время сама» (коллективное мистическое радение) практиковалась и техника индивидуального зикра.73
Историк музыки, культуролог А. Джумаев описывая «зикр пилы» говорит об истовости и крайней экзальтированности в постижении Бога и созерцании его лика, которые нашли отражение в этом зикре. «Для этого ритуала характерны архаичность, наличие специфических звуковых эффектов – хрипящих „х“, воспроизводимых особым горловым пением, звукоподражательность, экстатический танец и т. д. Известный турецкий исследователь Яссави и яссавийа Мехмед Фуад Кюпрюлюзаде выдвинул идею о связи происхождения зикра пилы и вообще громкого зикра с экстатическими
