Перекрёсток внутри меня - страница 15

– Ты сейчас возможно подумал, зачем же я гружу твой мозг такими вещами, – прервал моё молчание Владислав. – Просто я видел некоторые из твоих работ, которые ты дарил Инне. У тебя есть талант и негоже гробить его понапрасну, ведь согласись, что почти каждая твоя речь про хобби начинается со слов, что ты пока не слишком хорош в этом. В первую очередь поверить в себя должен ты сам, а не кто-то другой. Да и человек ты вроде неплохой, с Инной очень поладил, хотя мне и не верилось, что она кроме Нади с кем-то общаться начнёт.

– Разве она замкнутый человек? – удивился я. – Она очень здорово нашла общий язык со всем нашим классом.

– Была когда-то необщительной, ещё до школы. Полагаю это из-за смерти мамы, зря я рассказал ей, что она именно во время родов умерла. Инна начала винить себя в этой смерти, и первое время постоянно была сама в себе. Потом в детском саду немного сблизилась с Надеждой, а затем в школе встретила тебя, тут то я и увидел первые изменения. Началось с малого, а потом она уже вовсю рассказывала о школе и новых друзьях. О тебе по большей части, особенно мне запомнилась та история, где она закатила истерику, чтобы вас не рассаживали.

– Да уж, ей даже меня удалось провести, это было что-то, – усмехнулся я. – А можно вопрос?

– Конечно, задавай.

– А вот эти выводы про подлинный самоконтроль, когда они к вам пришли?

– После смерти Марии, пожалуй. Не сразу, но постепенно я понял, что нельзя опускать руки. У меня была маленькая дочь, которую нужно было оберегать и учить жить, поэтому я стал больше следить за самим собой.

– Простите, – я немного смутился. – Это наверняка было и остаётся столь печальным событием в вашей жизни, а я поднимаю эту тему вновь и вновь.

– Не переживай. Что случилось, то случилось и давно прошло, твоей вины тут нет.

– А, правда, что у вас было очень много наград?

– А то, – он показал на застеклённый шкаф с грамотами. – За выслугу лет, за добросовестную работу, за вклад в науку. А знаешь, какая награда самая большая и лучшая?

– Какая? – я весь обратился в слух и расслышал, как скрипит открываемая дверь.

– А вон, та, которая дверь открыла и вернулась из магазина, – улыбнулся он. – Пойдём чай пить.

Когда я вернулся от них домой вечером, то первым делом достал свои старые работы и посмотрел на них. Ранее они вызывали у меня лишь стыд и желание запрятать куда подальше, но теперь я понял, что без них не было бы и новых. Более красивых, больших и качественных. Владислав пробудил во мне ту гордость за первые работы, когда я даже и не задумывался об их качестве, а просто водил пирографом по дереву.

Владислав показал мне, насколько важен самоконтроль в любом деле и начинании, нужно держать себя в руках, не позволяя эмоциям и сомнениям сбивать с пути. Впоследствии я ещё не раз говорил с ним об этом и он рассказывал мне, как сам учился быть спокойным, несмотря ни на что, держа в голове свои конечные цели и взгляды. Также он показал мне техники более правильного черчения, которые очень помогли мне в выжигании, сделав мои картины более завершенными, теперь на переделки и правки уходило гораздо больше времени. Всякий раз когда я приходил к Инне, то старался дождаться вечера, пока придёт Владислав, чтобы засыпать его очередной кучей вопросов.

С удивлением я обнаружил, что Инна даже стала немного ревновать к своему отцу.

– Что-то я не поняла, – как-то шутливо нахмурилась она. – Ты вообще ко мне в гости приходишь или к моему отцу?