Перекрёсток внутри меня - страница 24

***

Я не сразу смог открыть глаза, когда, наконец, очнулся. Веки, словно стали весом с гири, было невероятно сложно их поднять. Я как будто пробуждался от векового сна, из которого всё моё тело так сильно не хотело выходить, что отказывалось слушаться. Собрав силы, я сделал глубокий вдох ртом и тут же зашёлся в приступе удушающего кашля. Мои лёгкие попросту не осилили такой объём воздуха и вытолкнули его обратно, как будто до этого я долгое время дышал очень медленно.

Окончательно открыв глаза, я, наконец, понял, что нахожусь в больнице. Белые с желтоватым оттенком стены, стерильный запах, и больничные койки, тянущиеся вдоль стен. Почти все они были пустыми, исключая стоящую рядом. В ней, спиною ко мне спал человек. Странным было то, что не было никакого постельного белья, исключая старый матрас, а человек укрывался курткой. Я решил, что нужно попытаться встать и отыскать какой-либо персонал.

В голове царил сумбур и пустота, я не понимал, что тут делаю и как сюда попал. Я осторожно привстал и сел, опустив ноги на холодный пол. Все действия были очень медленными, но сетка кровати всё равно под моим весом издала громкий скрип, отозвавшийся в голове как раскат грома. Человек в кровати тут же проснулся и, встрепенувшись, обернулся ко мне.

Это был Владислав, и вид у него был просто кошмарный, смятые волосы, круги под глазами и недельная щетина.

– Очнулся? Как себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил он.

– Как будто пробежал марафон, – честно признался я. – Сил почти нет, в груди боль, но самое плохое, что я не пойму как сюда попал. Что со мной произошло и почему вы здесь?

– А что последнее ты помнишь?

– Помню, как уговаривал Инну поехать с вами на речку, вместо похода. И вроде как, она даже согласилась. А потом… – я потёр лоб, силясь извлечь из памяти хоть что-то ещё. – А затем всё, полный провал. Что со мной произошло? И где Инна, я должен рассказать ей, где нахожусь. А почему вы тут? С нами что-то случилось?

– Я всё тебе расскажу, но позже. Оставайся здесь, я позову твоих родителей, ладно?

– А где Инна, мы, что пропустили её день рождения?

– Позже, – бросил он, торопливо покидая палату.

Я обессиленно откинулся на подушку, в груди неумолимо расползалось чувство тревоги. Что-то произошло и мне об этом отказывались говорить. При попытке выйти из палаты я столкнулся с сопротивлением медсестры, тут же оказавшейся у входа. На все мои вопросы она отвечать отказывалась, сказав, что скоро придут мои родные с доктором и узнать можно будет у них.

Я удрученно вернулся на кровать и уставился в потолок с отваливающейся штукатуркой. Трещина, ползущая по его белой поверхности, напоминала ту, которая сейчас расползалась у меня в голове. Я ощущал себя расколотым на «до» и «после» попадания в больницу, потому что между этим событием, казалось, прошло много лет. Не подумал бы, что небольшой провал в памяти настолько обескураживающая штука. При всём при этом я отлично помнил, кто я и многие события из моей жизни, выходит, что потеря памяти не была настолько уж сильной. Но вот что её вызвало?..

Спустя, казалось целую вечность, пришли родители с Владиславом. Мама тут же кинулась обнимать меня и спрашивать о самочувствии, она еле сдерживала слёзы.

– Я почти в норме, только слабость сильная и всё. Но расскажите мне уже, наконец, что произошло и как я тут очутился.

– У тебя поднялся сильный жар, – внезапно ответил отец. – Температура поднялась аж до сорока градусов и ты начал бредить, потерял сознание. Мы сразу же вызвали скорую, похоже это был грипп. Сейчас многие болеют, но мы и не подумали, что ты тоже подхватишь. Обострение было настолько серьёзным, что врачи немедля госпитализировали тебя.