Переливы дневного света - страница 30



– Не совсем… хотя и это тоже присутствует. К твоему сведению, здесь мы катаемся на земных лошадках испанской и иберийской породы. Хоть где-то в уголках Академии для тебя будет что-то «обычное». Думаю, такие породы выбирали для разработки навыков учащихся на факультете безопасности. Временами они проводят турниры с применением этих лошадей. Конечно, я мало что об этом знаю, – объяснила она, выводя меня через другой вход, ведущий сразу на задний двор Академии.

Я встала как вскопанная среди уздечек, стойл, оград с песком. Через некоторое время все собрались в строй с появлением профессора Тома, а вернее – молодого с приемлемой для мужчины длиной волос, собранных в тонкий хвостик, сероглазого и очень даже симпатичного профессора.

– Рад приветствовать вас на моем занятии… – его голос был сильным и строгим, отчего я почувствовала себя словно в армии. Приходилось видеть. В кино. – Сегодня вы будете учиться правильно ухаживать за лошадью. Прошу вас пройти к стойлу и выбирать себе объект исследования. У вас могут возникнуть трудности при езде, если вы станете незначительно уделять внимание уходу.

Я представляла что-то достойное под словом «уход», но сильно… сильно ошибалась. Зайдя в стойло, я начала искать себе подходящее парнокопытное. Многие активно определялись с выбором, так что мне и выбирать толком не пришлось. Эти животные выглядели для меня опасно: мощное телосложение, крупные копыта, огромная голова. Не сказала бы, что я была разочарована тем, что по итогу мне досталось, хотя та изрядная черная лошадка с ровно подстриженной гривой весьма с отсутствием интереса покосилась на меня. Вообще я заметила, что все лошади в стойле были одинаково подстрижены, однако эта лошадка вызвала особую симпатию в придачу с чувством необъяснимого страха.

Все эти два часа я и делала, что слушала лекции профессора Тома, расчесывала лошадь, изучала повадки и то, что они означали, кормила, убирала то, что она опорожнила и опять кормила. Во время этого рода занятий профессор рассказывал нам веселые истории, касаемо ошибок по уходу животного, разных приспособлений, которые должны присутствовать при заведении лошади. И, в конце концов, я пришла к строгому выводу, что не хотела себе лошадь. Никогда. Ни за что.

– Оценивать здоровье можно по аппетиту, поведению и внешности. Такой фактор как «поведение» можно считать самым говорящим показателем состояния животного. Отклонения в поведении часто являются симптомом болезни… Вичвилл!

Я заставила себя обернуться.

– Чего Вы ждете? Вы раньше обращались с лошадью? – спросил меня молодой профессор, имеющий твердую жилку. Таких лучше не злить.

– Не приходилось, – тут же ответила я, покосившись на здоровую кобылу. – Я выполнила все основы, о которых Вы говорили, и мне кажется, что она уже сыта моим вниманием.

– Да, – одобрительно оценил взглядом он животное. – Так и есть. Вы выбрали очень прихотливую лошадь. У нее особый характер.

– Да, я заметила. Она отлично его проявляет. Им даются клички? – полюбопытствовала я, продолжая осторожно поглаживать темную красавицу, которой профессор явно симпатизировал.

– У каждого есть прозвище, – с этими словами он указал на надпись на седле, висевшего на ограждении.

– «Нора», – не задумываясь, прочитала я.

– Она не принимает чужаков, так что проявите сдержанность, и она, может быть, привыкнет к Вам. Нора появилась у нас в этом году, и разгадать ее нравы пока не удается.