Лула закрыла глаза. Перед внутренним взором возникла картинка далёкого детства. Вот она, семилетняя, сидит под большим дубом в лёгком платье мятного цвета, два хвостика пышных волос перехвачены розовыми лентами. Её вздёрнутый носик забавно шелушится – подгорел под палящим июльским солнцем. Отец заботливо постелил дочке одеяло, вручил сэндвич. Небольшая корзина с душистыми спелыми яблоками бросает на траву тень, в которой прячется бутылка с родниковой водой. Отец только что подъехал со вспаханного поля и встал рядом, удовлетворённо глядя на проделанную работу. Его лицо забронзовело от загара, одежда в пыли, а руки – в масле, – старенький трактор то и дело требовал ремонта. Сейчас, оглядываясь в прошлое и вспоминая самого дорогого ей человека, девушка удивлялась, как это ему тогда всё удавалось: быть и любящим отцом, и священником, и земледельцем, и садовником.
– Принцесса, у тебя всё хорошо? – Озабоченный взгляд Фарида отражался в зеркале. Жгучие брови, чёрные глаза, тревога на лице. – О чём задумалась?
– О доме.
– Скучаешь?
– Да, очень.
– У нас, вообще-то, тут, знаешь, намного лучше, чем в Штатах…
– Я думаю о доме, в котором росла. В котором родилась. Это небольшая деревня в Ирландии, очень далеко отсюда…
Фарид даже присвистнул:
– Так ты, оказывается, такая же, как я? Своя среди чужих, чужая среди своих!
Лула улыбнулась:
– Что-то вроде того, Фарид. Можно сказать и так.
Мужчина помолчал, глядя в ветровое стекло, потом продолжил уже в другом тоне:
– У твоих друзей тут очень красивый дом. Я был впечатлён, когда подъезжал за тобой. Да, дом очень красив. А потом, когда я подъехал и увидел тебя, то сразу подумал: какая красивая девушка.
Лула не ожидала такой откровенности и, не зная, что за этим последует, предусмотрительно решила не откликаться на комплимент, хотя он и польстил ей. Вместо этого она сказала:
– Это дом не моих друзей. Это просто дом одного моего знакомого, который одолжил мне денег на билет и подкинул из аэропорта.
– А где же ты остановилась, Лула?
– Пока нигде. Сегодня переночую в мотеле, а завтра разберусь. Сколько здесь стоит жильё?
– Где-то восемьсот канадских долларов за комнату.
– Поможешь мне?
– Я не волшебник – я только учусь, – загадочно ответил Фарид, припарковывая в этот момент автомобиль у небольшого кафе.
Это была самая обычная забегаловка с пыльными пластиковыми столами под зелёным навесом. Через небольшое окно можно было рассмотреть маленькую кухню. Там суетились – колдовали у плиты повара, а от шипящих и дымящихся сковородок и кастрюль исходили такие умопомрачительные ароматы, что не оставалось вопросов, почему в кафе почти не было свободных мест.
Лула невольно поёжилась, почувствовав на себе откровенные взгляды мужчин – посетителей кафе. Но выбирать не приходилось. Таксист усадил её за столик, а сам направился на кухню. Краем глаза она покосилась туда через окошко: Фарид говорил о чём-то с людьми по ту сторону витрины, весело жестикулируя и иногда поглядывая в её сторону.
Наконец он вернулся с двумя большими тарелками. Поставил перед ней одну из них и уселся напротив:
– Вот, попробуй. Лучший в Ванкувере.
Лула изумилась и возликовала, увидев на тарелке целую гору еды. Поджаристое куриное филе на гриле было завернуто в тонкую лепёшку. Рядом расположились три овощных салата. И всё это было сдобрено изрядным количеством зелени и лука.
Отложив в сторонку лук, девушка аккуратно попробовала мясо птицы – нежное, приправленное душистыми восточными травами. Сок так и стекал с мяса, пропитывая хлеб.
