– Какая догадливая! – невольно воскликнула Подруга. – Он, похоже, там абонемент, что ли, взял, или скидки какие-то ему там особые предоставили. В другое место никак не едет. Приходится к вам туда тащиться, почти на край земли.
– Ну, ты бы ему ультиматум поставила, как говорила: «Или где-нибудь в другом месте, или давай лесом…»
– Придёт время, поставлю! – сказала Подруга уклончиво. – Ну, так как – ближе к вечеру будешь у себя?
– А вы что, днём встречаетесь?
– Ну, ему как-то сложно будет объяснить жене, что в воскресенье вечером на работу вызвали. А днём еще канает. Ну, так я к тебе заеду? Фильм посмотрим. Профильный, тЕмный29 фильм. «When Night’s Falling».30 У меня записан на английском. Тебе же нравится смотреть фильмы на английском без перевода? Снимали в Канаде, там один персонаж – хозяин и директор цирка типа из франкоговорящего Квебека и говорит по-английски с прикольным французским акцентом. На твоего Мишеля похож. Такой же стройный и кучерявый. Очень sexy.
– Кто секси? Или что секси? – спросила ГлаГея с удивлением. – Французский акцент или Мишель? И откуда ты его знаешь.
– Оба секси, – рассмеялась Подруга. – Когда симпатичный француз говорит по-английски, у меня аж мурашки по коже… как от прикосновения бархатных коготков.31
– Ты поосторожнее с подобными ассоциациями, – сказала ГлаГея. – А то сначала тебе бархатные коготки мерещатся, а потом тебе черенком мотыги захочется по заднице получить…
– Ты что такое несешь! – возмутилась подруга. – Какой ещё черенок мотыги? Это эвфемизм нефритового стержня,32 что ли? Здорового нефритового стержня? Если так, то я совсем не против…
– Какой к черту, стержень. Я говорю о настоящей мотыге. Ты смотрела корейский фильм «Ложь»?
– Не, а что за хрень?
– Девка одна едет к женатому мужику, чтобы он её девственности лишил. Причём она его даже ни разу не видела, а только разговаривала с ним по телефону.
– И всё случилось? – спросила Подруга.
– Ну, да. Потом они стали встречаться, всё как обычно… бархатные коготки… А потом он начинает её стегать ремнём, типа его так больше заводит.
– Что за бред? – спросила Подруга. – Девка убежала? И его жена, кстати, где была?
– Жена, в Париже, она архитектор, как и этот мужик тоже, а девке типа нравится. И потом он её просит, чтобы она его хреначить начала. И всё заканчивается тем, что они идут мимо стройки, он видит мотыгу и говорит, что мечтает о том, чтобы она его отфигачила черенком мотыги.
– Он что, больной что ли?
– Наверное, – сказала ГлаГея. – Короче, он едет к жене в Париж, и через какое-то время девка летит из Кореи к сестре в Латинскую Америку – тоже через Париж. В самолете она везёт с собой черенок от мотыги, как ручную кладь. Они встречаются в гостинице, она его хреначит этой палкой, и они в слезах расстаются.
– Бред какой-то… – сказала Подруга. – А почему называется «Ложь»?
– Ну, он вынужден говорить жене, что он её любит, но она его ничем не фигачит, и поэтому у него на нё не стоит, и он считает, что врать – это плохо.
– У них там в Корее, правда, совеем крыша съехала?
– Это Дальний Восток, – сказала ГлаГея спокойно. – Делать себе харакири, есть мозги обезьяны или бьющееся сердце змеи, – это такие местные особенности… Но ты всё равно, поосторожнее с бархатными коготками… начинается с этого, а чем может закончиться…
– Дальний Восток, как же! Не случайно она с мотыгой в Париж приехала! Леопольд Захер-Мазох
