Перешагнуть через пропасть. Гедонистическая инженерия против уныния, одиночества и разобщенности - страница 7

Если мы ничего не предпримем, вознесенцы всех мастей одержат верх, и нам придется играть в Безумного Макса на истощенной планете, в то время как горстка технотитанов загрузит свое сознание в компьютер или успеет на последний космический рейс. А может быть, мы окажемся в самой гуще какой-нибудь войны, которая начнется на Ближнем Востоке и приведет то ли к Судному дню, то ли к созданию джихадисткого халифата.

Не слишком заманчиво.

Каждый подобный сценарий должен стать поводом как минимум для оживленных дебатов о нашем коллективном будущем, а как максимум – для серьезной озабоченности. Но складывается впечатление, что никто не обращает на это внимания. Мы передали все радиочастоты, все производство новостей и всю инициативу горстке идеологов и фанатиков. Это нельзя так оставлять, иначе не миновать худшего. «Идет возрождение апокалиптических верований, которые едва ли ограничатся знакомыми разновидностями фундаментализма, – пишет Джон Грей, философ из Лондонской школы экономики, в своей книге Black Mass: Apocalyptic Religion and the Death of Utopia («Черная месса. Апокалиптическая религия и гибель Утопии»). – Наряду с пересмотром евангелизма наверняка в изобилии появятся дизайнерские религии, смешивающие науку с научной фантастикой, мошенничеством и жаргоном популярной психологии, которые будут распространяться, словно интернет-вирусы. Большинство из них будут безобидными, однако по мере усугубления экологического кризиса, возможно… размножатся и секты, пропагандирующие идею конца света»[18].

Вот где таится главная опасность и главный соблазн: чем страшнее и тяжелее испытания общественно-политические, экономические, эпидемиологические, климатические или духовные, тем сильнее искушение поверить, что мы способны выпрыгнуть из поезда на полном ходу за миг до крушения.

Когда мы верим подобным историям, мы обманываем себя, и не один раз, а дважды. Во-первых, убеждаем себя, что для прежнего, привычного мира нет никакой надежды. Во-вторых, думаем, что вопреки всему мы окажемся среди счастливчиков, которые получат золотой билет на ту сторону.

Исследования раз за разом показывают, что умеренно-религиозные люди и светские гуманисты по всему миру одинаково стремятся к стабильности и процветанию[19]. Большинство из нас, к какой бы культуре мы ни принадлежали, хотят всего лишь жить мирно и видеть, что у их детей есть шанс на лучшую жизнь. Это желание объединяет всех нас. Атеисты, мусульмане, христиане, конфуцианцы, буддисты, иудеи, индуисты и хипстеры – все просто хотят дожить до того дня, когда можно будет мирно умереть во сне в окружении внуков, понимая, что прожил счастливую жизнь. Так было всегда.

Однако идеология вознесения видит мир принципиально иначе: это экспоненциалистский подход, строящийся на убеждении, что в этом мире уже ничего не исправишь и что любая боль и страдания в этом мире будут возмещены, если ускорить переход в следующий. Если цель – это буквально рай на Земле (или за ее пределами), средства всегда оправданы.

Однако здесь есть логическая ошибка, и вот в чем она заключается. Даже если вы рьяный джихадист, христианин-сионист или оплатили себе полет на Марс первым классом в Space X, вы принадлежите менее чем к 1 % населения Земли. Это означает, что микроскопическая доля человечества захватила управление нашим коллективным будущим. И ваше «избавление», вероятно, означает гибель для всех остальных.