Перестройка forever - страница 10

И он тебе одолжил свое трико? – спрашивает Игнат. Мы прибрались, Ваня зачем-то разбил ломиком лед на всех лужах в поле нашего зрения. Странный парень, через час на лужах будет опять наледь, и все окажется зазря. И вот мы стоим с ребятами возле трассы, ждем, когда за нами приедет машина. По кодексу дворников она должна приезжать за нами в девять-десять утра, но всегда опаздывает. Эта машина похожа на передвижной улей с пчелиной маткой водителем. Он разбрасывает своих детенышей пчел по разным объектам, те убираются, а потом матка прилетает и забирает нас в ЖЭК. Отвечаю Игнату: ничего он мне не одолжил, плакал, как девчонка, грозился обратиться в суд. Игнат смеется, говорит: вот дети пошли, сразу в суд бегут, сами не могут решить свои дела. А что ты хочешь от ребенка, ребенок беспомощен против жестокого, колючего мира, Игнат. В нашу беседу вклинивается Ваня: все мы дети в душе. Божьи дети… – добавляет значительно он. Там на горизонте, где стоят маленькие дома, появляется наш автобус желтого цвета похожий на улей, улей приближается к нам.

Уколись за меня

Утром матушка включила новости, обычно мы их не смотрим. Но так как моя работа напрямую зависит от погоды, мы сделали исключение. И там сообщили, что на улице выпала месячная норма осадков. Мама сказала на это: ну, вот, теперь у тебя прибавилось работы. А я сказал ей что-то нечленораздельное, потому что еще спал. Мы долго с ней перетягивали одеяло, мама уговаривала меня подниматься и быть ответственным членом общества. Когда я наконец-то поднялся и стал ответственным членом общества, зазвонил телефон. Семен Анатольевич уставшим голосом сказал, что сегодня я не работаю, и мне надо поехать в поликлинику. Я спросил: а что там в поликлинике? Он ответил: там все ваши сейчас, у вас диспансеризация. Я закричал во все горло: мам, у нас диспансеризация, я не работаю! Голос Семена Анатольевича в трубке пробубнил: Миш, не кричи так, езжай в больницу, все, отбой. Мама с кухни крикнула мне в ответ, но уже не так громко, как я: поняла, тогда бутерброды тебе не даю, приезжай пораньше, дома пообедаешь.

И я поехал в нашу поликлинику на 47 троллейбусе. Что можно сказать о погоде в тот день? По части осадков рыженькая ведущая слукавила, точное их количество никак не вязалось с понятием месячная норма, осадков выпало, как будто за полгода. Грязища была страшная, и пока я шел до остановки два раза чуть не упал. Второе падение предотвратила старушка в рыжем комбинезоне с бидоном молока. Возле остановки, когда мои ноги стали разъезжаться, она крикнула: не упадите! Она крепко взяла меня за рукав пальто, придержала. А ее бидон, закрепленный на тележке, покатился в сторону проезжей части. Старушка отвлеклась от меня, и побежала вслед за ним, крича: стой, мое молочко! Бабушкин бидон ценой своих коленей спас дворник, который бросил метелку, и у самого края тротуара затормозил тележку. Я подумал еще, какой же хороший дворник, вот какие у меня коллеги. Подошел мой троллейбус, и когда я садился в него, я сказал этой старушке: спасибо вам, всего самого наилучшего! Она кивнула мне, улыбнувшись, и я поехал в поликлинику на улицу 8 марта.

В коридоре на втором этаже сидели ребята с моей работы. Не всех я знал лично, но кое с кем мы пересекались в коридорах ЖЭКа. Мы были одеты в штатское, в нашу повседневную одежду. Наверное, чтобы не привлекать внимание посетителей больницы. Представьте, если бы на нас была униформа, что бы случилось с их психикой. Вот сидит пятнадцать дворников и ничего не прибирают, пока на улице коллапс, рушатся империи, автобусы вязнут в лужах, люди падают, и не все могут подняться. Понятное дело, что есть и другие дворники, но людям же не объяснишь, что у нас сейчас диспансеризация. Ребята болтали о предстоящих анализах, шутили, я сидел с краю и не участвовал в их разговорах. Хотя, стоит заметить, что у меня была история, связанная с больницей. Рядом сидел Василий, он тоже не участвовал в беседе. На нем было клетчатое пальто, на лице тонкие усики, кончики которых залихватски закручивались. В нашей компании Васю считали пижоном и умником. И я решил рассказать свою забавную историю именно ему. Но не успел, в отделении сделалось шумно, послышался вопль, двое санитаров тащили за руки мужчину, который громко кричал: палец, где мой палец?! На пол барабанила кровь, мои коллеги и две бабушки в очереди оживились. Этого мужчину заволокли в кабинет. Люди вокруг меня заговорили: «где это его так», «жалко, молодой совсем», «прививку ставить ведут». Потом нас начали вызывать по одному в другой кабинет.