Паласар рассказал свою историю про дракона. Его видение во многом отличалось от того, что рассказал бы Тед, если бы у него спросили. Например, Паласар не упомянул, что Тед втайне ненавидел своего проводника по книгам и легендам. И последними словами Теда, сказанными Паласару, были слова замысловатого проклятия, которое Тед вычитал в легендах. Проклятие заставляло Паласара стремительно стариться, пока он жил в одном месте, и молодеть, пока он двигался. Так Тед обрек Паласара на вечные скитания, чтобы он сам чувствовал ту жизнь, которую вел привязанный к ключу между мирами Тед. Проклятие требовало для себя кроме верных слов только кровь дракона, а когда Тед явился к Паласару в последний раз, крови на нем было больше чем достаточно.
– И ты больше никогда его не видел? – спросил Вильямсон, напряженно вглядываясь в переливающееся в бликах костра лицо рассказчика.
– Нет! Хотя мне довелось много странствовать, я не встречал его, хотя до меня доносились слухи, за которым мог стоять Тед. И сдается мне, я еще его увижу.
– Ладно, вернемся к более простым вещам. Ты говорил, что ты алхимик, – сменил тему разговора Каспар. – Так что, можно превратить простой металл в благородный?
– Чушь! Полная чушь. Примите мое искреннее слово! – ответил Паласар, слегка уставший от драконовой саги и обрадованный возможностью сменить тему.
– А как насчет бессмертия? – спросил Вильямсон.
– Чушь еще большая! – воскликнул Паласар. – Философский камень – сказка. Хотя есть другие пути.
– И ты их знаешь? – спросил Каспар.
– Конечно, нет, – развел руками Паласар. – Хотя я знаю кое-кого, кому в некоторой мере удавалось.
– В некоторой мере? Это вообще как? – принялся распутывать Каспар. – Бессмертие – это как деньги, оно или есть, или его нет.
– Бессмертие скорее как любовь, – философски изрек Паласар. – За все есть цена, пока платишь, не умираешь.
– А можно ли воскрешать мертвецов? – спросил Вильямсон.
– Не видел такого, хотя есть слухи. Например, я слышал историю женщины, которая оживила из мертвых своего мужа, обратившись к колдуну по имени Тиресий, было это лет десять тому назад. Еще я слыхал от одного человека, что у его бабки была «Поваренная книга некроманта», полная рецептов всяческих жутких зелий, которые могли возвращать из мертвых или открывать двери в другие – загробные, я полагаю, – миры. Но как всегда: никаких доказательств! Едва я попросил его показать мне эту книгу, как он сочинил историю, что, дескать, едва он открыл эту книгу, как явился какой-то черный бес, нагнал на него страху, отобрал книгу и сгинул, сказав, что теперь она будет лежать в Хрустальной башне. Так что все это – просто слухи, я уверен, что книжка, если и была, – простая подделка, а Тиресий – жалкий шарлатан, выдающий за воскрешенных людей своих подельников.
– А как насчет проверенных случаев? – спросил Петерфинн.
– Это каких? – уточнил Паласар.
– Спаситель, например, – ответил наемник.
– Тут случай Бога или одной из его ипостасей. Мы же обсуждали оживление людей.
– Тогда случай Лазаря, – не отступал Петерфинн. – Он был человеком.
– Ну к этому случаю, если я верно помню историю, Бог тоже был причастен. Вот случаев, чтобы человек мог оживить человека, – таких мне не встречалось.
– И всего-то ты повидал чудес – только одну тушу дракона! – усмехнулся Каспар. – Даже я мог бы рассказать поболее.
– Чудес? – переспросил Паласар. – Мой друг, я видел такое, что твои чудеса покажутся мне букварем. Само слово «чудо» для меня давно и сильно истрепалось и потеряло былой смысл.
