Итак, теперь всё было готово, для того чтобы начать рыть тоннель. Помогло то, что сбивать старую штукатурку никто не хотел. Работу эту выполняли по очереди все обучающиеся, и были от этого не в восторге. Кому ж охота вместо отдыха землю таскать.
Поэтому, когда Андрей предложил сколотить постоянную бригаду для этих целей и выставил своих людей, все только обрадовались, и начальство, в том числе.
В итоге вышло даже интересней чем предполагал Гуров. Его поставили старшим и разрешили бригаде ночевать в ПТУ, под замком, разумеется.
Ночью вскрыли деревянный пол и стали копать, утром всё закрыли как было. Копали не торопясь, часто сверяясь с выбранным направлением. Командовал этой работой «Отелло» как прозвал Андрей горного мастера. Всем участникам Андрей обещал по пять тысяч рублей после окончания работы. На воле этим парням за всю жизнь таких денег не заработать, поэтому рыли они как кроты, не торопясь, но быстро.
В самом конце февраля, подземный тоннель вышел в нужный погреб, а ночью первого марта восемь осужденных покинули территорию колонии. В условленном месте стоял тентованный грузовик с ключами в замке, беглецы нырнули в кузов, Андрей с мастером сели в кабину, завелся двигатель и машина покатила в сторону Бердска.
В районе «Светлой» Андрей свернул на дачную дорогу, петлявшую в сосновом бору и проехав ещё метров сто пятьдесят затормозил у стоящего на обочине видавшего виды запорожца.
– Приехали, – сказал он сидящему с ним в кабине горному мастеру и выпрыгнул из кабины на подмерзший за ночь снег.
Парни словно горох посыпались из кузова. Андрей подошел к запорожцу, открыл дверь и вынул из солона бумажный сверток и большую спортивную сумку – переодевайтесь, бросил Андрей сумку парням. Парни быстренько скинули с себя испачканную землёй робу и переоделись в гражданскую одежду. Теперь, если бы не короткая стрижка, которую они прикрыли кепками их трудно было бы отличить от обычного жителя большого города.
Андрей высыпал на капот содержимое пакета – перемотанные бечёвкой пачки денег, семь пачек по пять тысяч рублей в каждой, и раздал деньги – всем поровну, как и обещал.
– Ко мне претензии имеются у кого – нибудь, – спросил Андрей на всякий случай, просто для очистки совести.
– Какие претензии Граф, всё путём, – ответил за всех довольный горный мастер.
– Ну, тогда наши дорожки расходятся, удачи вам парни! – простился с ними Андрей, сел за руль запорожца и поехал дальше по дачной дороге. Там, у реки его ждали Солома с Гуней.
Андрей проехал еще километра два петляя по дачному обществу и остановился на пустынном берегу Оби, возле «волги» с погашенными огнями.
Солома с Гуней затискали своего кореша, Андрей быстренько переоделся, надел на лысую голову парик и сел на заднее сиденье, Солома завалился рядышком.
– Трогай Гуня, нас ждут великие дела, – сострил Солома и «волга», не зажигая фар стала выбираться с территории дачного общества, и лишь на дамбе, ведущей в Матвеевку.
Гуня включил фары.
– Береженого Бог бережет, – прокомментировал он свои действия.
– А не береженого конвой стережет, – продолжил известную пословицу Солома, и хлопнул Андрея по плечу.
– Не унывай бродяга, теперь ты с нами, – крикнул Гуня, лихо выворачивая руль.
– Тише ты, обормот, не кирпичи везёшь, – заорал на него Солома.
***
Оставшись после отъезда Графа одни, парни рванули на грузовике в город. Деньги, полученные от Графа, уже не давали им покоя и едва дождавшись утра, они, затарившись водярой, завалились толпой на хату одной лярвы, с которой мутил когда-то один из них, единственный житель Новосибирска. Все остальные были из области. И лишь только горный мастер, нанял такси и помчался к своей ненаглядной в Кемерово.
