– Так точно, ваше благородие. Она самая, – заулыбался Зимин.
На вид ему было лет тридцать. Но, возможно, он был и моложе, война людей не молодит. «Вот она и связь и с Шаманом, и с Нижнетамбовским», – подумал я, а вслух спросил солдата:
– С какого года служишь, паря?
– В десятом году меня призвали, ваше благородие. Восьмой год пошёл уж как шинель ношу. Если бы не революция, ещё четыре годочка родных мест не увидел бы.
– А я с лета четырнадцатого года. И вот что – не называй ты меня вашим благородием. Я ведь своё офицерство в окопах получил.
– Трудно отвыкнуть от того, что столько лет вбивали в голову. Да и порядок должон быть, – ответил он смущённо.
– Ну что я говорил, – гордо заметил Стрельников. – Старой закваски солдаты.
– И куда вы теперь? – поинтересовался я у своих попутчиков.
– Домой. Навоевались. Хватит, – ответил за всех штабс-капитан.
– Ну, так, значит, нам по пути. Я тоже домой.
– Господа, – вмешался в наш разговор инженер, – а ведь и мы тоже всем семейством хотим добраться до Владивостока.
– Ну, вот и подобрались попутчики на весь столь дальний путь, – заметил Стрельников, многозначительно бросив взгляд на девушек.
Сёстры кокетливо опустили глаза, при этом щёчки юных прелестниц вновь заметно порозовели.
«А капитан-то «ходок», – подумал я. – К концу пути кто-то за кого-то обязательно выйдет замуж. Дорога-то предстоит не ближняя. Судя по тому, как в то время ходили поезда, может и родить успеют».
Паровоз издал протяжный сиплый полустон-полу- гудок, и, отчаянно заскрежетав всеми сцепками, состав тронулся с места. Перед этим не последовало никаких гнусаво-равнодушных объявлений о том, что с такого-то пути отправляется пассажирский поезд. В общем, кто не успел, тот опоздал.
«Времена-то действительно беспредельные. Всем на всё наплевать», – почему-то с грустью подумалось мне.
– Господа, а не отобедать ли нам всей честной компанией? Да не опрокинуть по паре стопок «Шустовского»? – обратился к нам Онуфриев.
– Отчего бы и нет, Иван Вольдемарович? – отозвался штабс-капитан. – Ну что, есаул, потрясём своими запасами?
– Не извольте беспокоиться, господа офицеры. По поводу нашего знакомства я всех угощаю, – пресёк на корню наши попытки раскошелиться инженер Онуфриев.
С какой бы это радости инженеру делать такие широкие жесты? Не иначе как у господина инженера на нас имеются какие-то свои виды. Поживём, увидим. А возможно, он хочет просто задобрить своих потенциальных защитников. Времена-то наступили беспредельные. Путешествие с женским коллективом на берег Тихого океана чревато разного рода опасностями.
Прервав свои размышления, я стал наблюдать, как супруга и дочери инженера с энтузиазмом сервируют стол. Судя по угощению, инженер не бедствовал.
Я всё больше утверждался в своих подозрениях насчёт инженера. Скорее всего, это какой-нибудь богатый промышленник или финансист. Вовремя сообразил, что пора рвать когти.
– Господин инженер, разрешите полюбопытствовать? – обратился я к нему.
– Спрашивайте, господин есаул.
– А почему такой странный выбор пути? Через всю страну до Владивостока. Ведь нынешние времена не отличаются благопристойностью и спокойствием.
– Скажу вам по секрету, господин есаул, я хочу уехать за границу, а во Владивостоке у меня остались кое- какие незавершённые дела. Правда, у меня там имеется компаньон, но ведь вы сами давеча изволили сказать, что времена сейчас ненадёжные и доверять в такие смутные времена нельзя никому.
