Уши чесались всё сильнее. Мишка сел на кровати. Ничего, получилось. Встал и, пошатываясь, доковылял в санузел, посмотрел на себя в зеркале. Так-то нормально, ну осунулся слегка, но вот уши. Уши были большие, красные и явственно заострялись кверху. Нет, не Мишкины это были уши. Он взял зубную щётку и с наслаждением поскрёб эти чужие уши. Чуток отпустило. Мишка поплескал в лицо водой, вернулся в палату. Снова сел. Снова почесал уши.
Боль уходила, но тряслись руки. Мишка слышал, что руки трясутся у алкоголиков, но на Земле давно не было алкоголиков. Некоторые утверждали, будто бы геологи в поясе астероидов сильно бухали и, как не боролось руководство «Интеркосмо» с пьянством сотрудников, ничего не получалось. Но это далеко, в космосе.
Дверь открылась, и в палату вошёл Васька Башарин.
– О, проснулся, – сказал Васька. – А мне сказали, что ты ещё сутки продрыхнешь. Я вот принёс.
В руках у Васьки был шуршащий пакет из экологического пластика. Из пакета пахло апельсинами. А может мандаринами.
– Поставь, – сказал Мишка.
Васька поставил пакет на столик.
– Волна? – спросил Мишка.
– Ушла. Сразу и ушла, как только ты.
– Все хоть живы?
– Да.
– Главный ругался?
– У.
Мишка ухмыльнулся, залез в пакет. Как ни странно в нём оказались яблоки.
– Мыл?
– Ага.
Мишка выбрал самое большое яблоко и с явным удовольствием откусил.
– Как чувствуешь себя? – очень заботливо спросил Васька.
– Хорошо, – сказал Мишка, продолжая хрустеть сочным яблоком.
– То есть всё в порядке?
Мишка ел яблоко. Васька какое-то время разглядывал потолок. Это был модный в этом сезоне потолок с иллюзией старых досок и паутины по углам. Облака, звёзды и горы всем уже надоели.
– Как Марина? – вежливо спросил Мишка.
– Хорошо. На шестом месяце. Сбалансированное питание, прогулки, массаж.
– То есть вообще всё хорошо?
– Да.
Мишка съел яблоко вместе с косточками, сделал движение почесать уши, но под пристальным взглядом Башарина снова сел ровно, спрятал руки в карманы пижамы. Он только сейчас обратил внимание, что на нём весёленькая розовая пижама в синюю клеточку.
– А ты не знаешь, почему меня не лечат? – спросил Мишка. – Ведь если я в больнице, то меня положено лечить. Ну и где эти все?
– Ты в институте экспериментальной медицины. И как тебя лечить, сам понимаешь, никто не знает.
– Даже так?
– Вот так.
Тогда Мишка уже не скрываясь, почесался.
– У кого в Междуморье такие же заострённые уши? – спросил он. – У эльфов?
– Нет, – неуверенно ответил Васька. – У эльфов элегантные такие ушки. Остренькие – да, но аккуратненькие. А такие лопухи – я не знаю. Да и зачем тебе?
– Хотелось бы, знаешь ли, знать в кого я превращаюсь.
– Вот чего. Интересно тебе. А во что теперь весь наш мир превратится тебе, значит, не интересно. Куда магия игры хлынула? Кто ещё пострадал? Кем у меня ребёнок родится? Троллем или баньши?
– Не нагнетай!
Мишка вскочил и стал ходить из угла в угол.
– У меня не было иного выхода. Отключение сервера пропустило магию в реальный мир, но спасло людей. Я думаю превращение одного сотрудника «Руссо-вирта» в магического персонажа лучше, чем гробы. Десятки гробов! Кстати, больше никто не пострадал?
– А тебе хочется быть уникальным? – насмешливо спросил Васька. – Положившим естество своё на алтарь науки?
– Это смешно?
– Это мелко. Я думаю, что ты вообще действовал неосознанно. Не людей спасал, а воплотил своё подсознательное желание впустить Междуморье на большую землю.
