– Почему сомнительное? Марат учился в этом же университете, – решила я напомнить.
– Марат мужчина, Наира. Он получал образование с определенной благородной целью. Чтобы продолжить семейное дело и содержать свою семью.
– Ага. Семью, которую он до сих пор не спешит заводить, – буркнула я себе под нос.
Но отец моего язвительного комментария к счастью не услышал, продолжая знакомую мне еще с детства «песню»:
– A ты девушка. О тебе всегда было, есть и будет кому позаботиться.
«Да, я девушка, и этим все сказано».
Я прекрасно понимала, что спорить с папой бесполезно. Только себе хуже сделаю зазря разозлив его. Поэтому мне ничего не оставалось, как молча проглатывать его веру в предназначение любой женщины, всякий раз сдерживая резкие порывы высказаться. Ты выросла в этом окружении, Ира, и не сможешь его изменить. Единственный выход для тебя – вырваться из него. Может не сразу, но постепенно отцеплять от себя невидимые щупальца.
– Еще раз заставишь меня ждать, попомни мое слово – мигом вернешься домой. И я не буду ничего слушать про выпускной курс и прочие глупости. Я слишком стар, чтобы постоянно нервничать, переживая о том, где ты и с кем. А тебе, судя по твоему беспечному поведению, совершенно наплевать на своего отца.
Мысль о том, чтобы навсегда вернуться домой под замок отцовской крепости даже на секунду вводила меня в откровенный ужас. За эти три года, что мне посчастливилось провести вдалеке от дома, я наконец почувствовала ту свободу, к которой так сильно привыкла и без которой больше не смогу по-настоящему жить, пожалуй, только “красиво” существовать.
– Я поняла, пап. Прости. Больше такого не повторится. Если потребуется – даже пришью смартфон намертво к своей руке, – попыталась я ненавязчиво свести все к шутке. И похоже не очень смешной, судя по многозначительной тишине в трубке.
– Марат сказал, ты занялась спортом? – перевел он вдруг тему, и я опасливо покосилась в сторону Тимура, который стоял у дальнего шкафа со спортивными снарядами, – Это правда?
– Да. Решила немного привести себя в форму.
– А что не так с твоей формой?
И тут удивленно вскинув брови я на мгновение подвисла. Отец действительно не замечает, что в течение последних лет его дочь превратилась в бегемота, или просто делает вид?
– Ладно, – отец расценил мой ступор по-своему, – Если тебе действительно так нужно чем-то заниматься во время твоей так называемой “учебы”, то, пожалуй, походы в спортзал будут все же предпочтительнее походам в сомнительные ночные заведения, – это он имел ввиду ночные клубы, чей порог мое почти двадцатиоднолетнее девственное тело никогда не переступало. Все те немногочисленные предложения провести «весело и шумно» день рождение того или иного одногруппника, или отпраздновать закрытие сессии мне приходилось вежливо отклонять. Хотя, признаюсь, так хотелось сказать уверенное «да» и наконец ощутить на себе каково это «уйти в отрыв». Но узнай об этом папа, а он обязательно узнает, и прощай навсегда чудесная Москва. Я, кстати, и алкоголь то впервые попробовала с Аней. И то выпила всего немножко, – Просто держись подальше от незнакомых мужчин.
– Я занимаюсь в женской группе, – поспешила успокоить. Почему-то решила, что лучше ему пока о существовании Тимура ничего не знать.
– Хорошо. Я чего, собственно, тебе звоню, Наира. В субботу у главы семьи Мехтиевых юбилей. И я хочу, чтобы моя дочь присутствовала на празднике вместе со мной, – удивил меня отец.
