А там, после чаепития, я все-таки забрал матрасы и подушки, одеяла. Пару тулупов и рабочих пиджаков, рукавицы и перчатки – пригодятся! Потом – все электрозапчасти, мелочь всякую – все к мотоциклу! Да…я куркуль! Потом спасибо говорить будете! Короче затарился по самое немогу! Печь уже до конца прогорела, закрыл вьюшку, чтобы не выстыл второй этаж.
ВСЕ! В путь! На часах почти полпятого, сереть начинает! Почему в ночь выезжаем? Да все очень просто – чтобы количество гаишников на единицу длины дороги стремилось к нулю! Иначе нам с нашим хабаром не прорваться! Потому включаем штатный свет и выходим из кооператива и гуськом – на трассу по Олимпийскому проезду! Он за эти годы оброс домами, стал походить уже на городской окраинный квартал…
Едем цугом – впереди Губа, за ним Триммер, потом – я, за мной – Круг. У каждого по женщине – в принципе по минимуму! Скорость держим невысокую, под 50-60 км/час. Иначе нельзя – вереница прицепов за задом каждой машины не даст шиковать! Идем не спеша, по дуге огибая городские окраины. Прощай Чита! Прощай Россия!
Подходим к посту ГАИ, те сидят в теплом помещении, не вылазят, а может и спят? Да и хрен сними! Потому спокойно, не повышая скорости. Проходим пост и поворачиваем налево – в Яблоновый хребет и вот там поддавливаем! Но все равно, больше 80 не гоним! Все время Элька сидит молча, периодически всхрапывая, дремлет на ходу. Выходим на вершину перевала, останавливаемся, расслабляемся. Сходимся на капот Крюзера Губы. Пить не стали, только прихлебнули по паре глотков прохладного жиденького чайка из термоса его жены. Уточняем маршрут до следующего репера и в путь!
С хребта спускаемся, контролируя скорость, выше 45-50 не гоним! Меня выручает «горный» УАЗовский трансмиссионный тормоз. Так что прицепы ведут себя спокойно, зад не виляет! Спускаемся с хребта, уходим направо, в сторону Романовки. В небе – уже давно загорелись звезды, огромные словно куски пламени таежного костра! Проходим на одном дыхании около ста пятидесяти километров, В Романовке заправляемся под пробку, заполнили топливом все возможные канистры, даже штук десять пластиковых, 5-ти литровых, каких я набрал в гараже перед отъездом.
Затем через мост – на севера! Прошли ещё около пятидесяти и решили встать табором. Поспать немного. Нашли поляну, встали кругом, в центре – кострище. На нем два чайника и хотели кастрюлю, но потом отказались, лучше побольше вздремнуть, чтобы в полдень все-таки уйти в путь! На том и порешили. На каждой машине своя палатка. У кого зимняя, как у Кругов, либо военная, с толстым брезентом, как у Триммеров или Губы. У меня – полярная, на гусином пере, 4-х местная! Так что мы с Элькой свободно разместились с ней в ней!!!
Там небольшенька такая печурка-буржуйка, разжег и накидал угля. Теперь всю ночь будет шаять, давая тепло, которого теперь в моей палатке хватит за глаза! Два спальных мешка… Но уже практически засыпая, почуял, как горловина мешка тихонько расстегнулась и в мой мешок втиснулось ещё одно тело! Вся в пупырышках, ледышка, блин!
Пришлось разогнать ей и себе кровь по жилам пару – тройку раз. Потом, в конце ночи лежали, высыхая от пота на мешках голышом сверху, жарко! От нечего делать подкинул в печурку уголька и снова провалился в сон без сновидений вместе с теперь уже моей, женщиной, крепко обнявшись! Два чукча под одним одеялом не замерзнут! Наши все уже проснулись, а мы с Юляшей храпели вовсю, когда нас будить сунулся было Круг. Но увидев наши переплетенные ноги и обнимашки, осторожно прикрыл палатку, а всем остальным показал оттопыренный большой палец – Во! Тихо! У них все окей!
