Первая схватка - страница 20

А через час я уже ехал в загородный дом.

В своей комнате я встретил товарища печника, и он, сдав мне всю мою «музыку» в полной сохранности и пожелав мне успеха, распрощался и побрел обратно в город…

Через несколько минут к дому подъехал француз с каким-то военным. Он провел его к себе в комнату.

– На этот раз я к вам по делу. Через час еду с докладом к Верховному. У нас маленькая неприятность. На севере прорыв фронта.

Я узнал по голосу и по наружности самого начальника штаба – генерала, в вагоне которого я был проводником…

– Надо вам, мсье, сейчас же дать сведения для пересылки туда, нашему агенту, в штабе красных.

– Весь внимание, – сказал француз и запер комнату на ключ.

Я весь был внимание.

– Завтра от нас полетит в тыл красных князь Багратион, офицер. Он повезет туда прокламации, деньги и подробные планы действия. Нам сегодня необходимо только об этом известить кого следует.

– Для этого прикажете воспользоваться голубиной почтой?

– Да! Конечно! Надо установить постоянную связь при помощи нашего агента между нами и штабом Гаца, который в тылу красных организует зеленых. Мы еще регулярно с ним не связаны. Вот вам набросок. Прочтите. Вы разбираете мою руку?

– «В деревне Горки – лесничий Гац. Отправляйтесь к нему, покажите этот документ. Предложите услуги по оборудованию через вас связи. Пароль – Династия», – прочел француз вслух.

– Между прочим, теперь Гац связан с Центральным Комитетом эсеров и Союзом Возрождения. С нашим паролем отправляются к нему только немногие, самые надежные… Да, между прочим, вы сегодня что-то говорили мне насчет какого-то ареста. В чем дело?

Француз подробно рассказал генералу случай со мной, назвав меня сыном султана.

Генерал изволил смеяться.

– Да! Опять этот Лисичкин!.. Представьте, мой адъютант уверяет, что проводник – агент Лисичкина, что проводник хотел нас усыпить, чтобы после пустить Лисичкина в вагон…

– Зачем же Лисичкину ваш вагон? Адъютант этого не объяснял?..

– Объяснял. Говорит – хотел, наверное, достать в связи с прорывом оперативные планы. Уверял, что мы были усыплены. Только его, говорил, приход спас нас от неприятностей. Проводник обязательно бы позднее пустил Лисичкина…

– Какой фантазер!

– Да, он у меня Шерлок Холмс! Все только этим и бредит. Вы не поверите, что он проделал…

– Что, генерал?

– Обе бутылки, и пустую и с остатками вина, – возил на исследование к знакомому доктору лично в семь часов утра…

– Ну, и что же?

– Оскандалился вконец! Сам признался, что в вине ничего не нашли. Я ему посоветовал, чтобы он больше службой занимался, а свои фантазии бросил. Все равно из него, как из котлеты пулю, Шерлока Холмса не сделаешь.

– Лисичкин… Лисичкин… Я удивляюсь, почему его там до сих пор не ликвидировали. Помните, когда пришла сводка с его характеристикой, вы тогда же послали распоряжение его убрать? – говорил француз.

При этих словах я вспомнил, что действительно среди документов была характеристика меня, как опытного и крайне необходимого помощника. Характеристика была написана тоже рукой командарма, но я ее не взял, не взял также в комнате француза и оригинала с приказом меня ликвидировать. Я не хотел при будущем разборе дела касаться своей работы и зря не напоминать о своей личности…

– А вы, мсье, и в этой почте пошлите второе категорическое приказание ликвидировать Лисичкина в случае его обратного возвращения и припишите так: «Неужели вы не надеетесь на свои данные?»