Первая - страница 10

– Сколько у тебя еще есть? – Дилан сделал тяжелую затяжку и пустил несколько колец из дыма.

– Немного. Сегодня хорошо идет. Эта вечеринка – словно мешочек с золотом на конце радуги. Думаю, немного все же останется.

– У меня тоже совсем немного. Думаю, до конца сентября спрос не упадет.

– Тогда нужно предупредить его, что в следующий раз нам нужно больше.

– Позвоню завтра, договорюсь на следующий вторник.

– Позвони сейчас.

– Ты на часы смотрел?

– Серьезно? Думаешь, он спит? Ах, ну да, у всех поставщиков ведь режим.

– Я о том, что он сейчас может быть на деле, придурок. Мой звонок будет некстати. Напишу сообщение.

Мой мозг вмиг отрезвел окончательно. По итогам услышанного напрашивался только один вывод, и мне искренне хотелось верить, что он неверный. Я подумал об Эбигейл. Я еще не знал наверняка, верно ли мое предположение, но уже думал, расскажу ли я ей об этом.

– Написал, что будет ждать нас после десяти во вторник. Адрес пришлет позже.

– Сколько будем брать?

– Пока не знаю. Нужно еще узнать у парней, сколько у них осталось.

Они почти одновременно затушили сигареты и вернулись в дом. Я все еще стоял там, где прятался, и пытался прийти в себя. В ту минуту, мне хотелось пренебречь всеми советами друзей и напиться до такого угара, чтобы на утро не вспомнить ничего и, главным образом, этот разговор.

Через пару минут я вернулся в дом и сразу же направился к бару за пивом. Пробираясь сквозь толпу, я заметил Эби, танцующую с Диланом. Он целовал ее в шею. Мне стало еще больше не по себе, хотелось ударить его так сильно, чтобы прямо сейчас он вылетел в окно и скрылся из виду, как бейсбольный мяч, вылетающий за пределы поля. Может, действительно, и стоило сделатьэто, но я выбрал более простой для себя вариант и все-таки добрался до бара.

Следующим утром я проснулся с ужасной головной болью на диване в гостиной Лоуренса. Открыв глаза, я почувствовал такую яростную пульсацию в висках, что захотел вновь опустить веки. Помимо прочего, я чувствовал жуткую тошноту, будто весь мой пищеварительный тракт щекочут изнутри. Но самым ужасным было то, что я все еще помнил то, что так хотел забыть прошлым вечером.

Минут пятнадцать я лежал, то открывая, то закрывая глаза, и думал, стоит ли рассказать об этом Эби. С одной стороны, она должна знать, что ее парень торгует наркотиками – а может, и сам употребляет. С другой – это вообще не мое дело. Но на любой вопрос можно взглянуть и с третьей, моей любимой стороны, которую я обычно называю «теперь это и мое дело тоже».

Я решил ничего не говорить Лоуренсу и Скотту и попытаться решить вопрос с Эби без лишнего шума. Но резкость мне свойственна меньше, чем рассудительность, так что я понимал, что она не поверит мне просто на слова: едва знакомый парень, вафля, говорит такие вещи про парня, с которым она встречается уже полтора года, а знакома, наверняка, еще дольше. Тогда я понял – нужны доказательства. Я вспомнил о том, что Дилан и Алекс договорились о встрече с поставщиком. Оставалось лишь надеяться, что, когда голова перестанет болеть, я вспомню, где и когда.

Домой я вернулся лишь вечером. Голова уже не болела, и я чувствовал себявполне неплохо. Меньше всего я ожидал увидеть на своем крыльце ее. Темные волосы были уложены, как всегда, идеально, колечко в носу блестело в лучах заходящего солнца. Она читала «Бурю столетия».

– Мисс Кроссман, какая честь! – Я был искренне рад ее видеть, но зачем-то спрятал свою радость под глупой маской. – Какой ветер принес тебя к моему дому?