– Знаешь ведь, спорт – это по твоей части, а у меня с ним отношения вообще не ладятся. Что сегодня вечером делаешь? Может, сходим в торговый центр?
– Я бы с удовольствием, но сегодня не могу, извини. Я поеду к Дилану, – Эби спешно запустила в рот следующий кусок запеканки и уставилась в заблокированный телефон.
– О, у вас сегодня романтик? – оживилась Моника.
– Не совсем.
Эби дорожила дружбой Моники, со всеми ее сумасбродными идеями, шумной болтовней, часовыми разговорами по телефону и бесконечной страстью к шопингу. Моника была ее единственной по-настоящему близкой подругой, пронесшей сквозь годы все чувства и переживания от взросления, все секреты и обещания.
– Эбс, ты снова за свое? – Моника сердито отодвинула свою баночку с колой. – Ты обещала мне, что такого больше не будет.
– Я сдержу свое обещание, но позже. Мне сейчас нужны деньги.
– Какие к черту деньги? Ты с ума сошла?
– Не кричи, пожалуйста, нас услышат!
– Эбс, – Моника перешла на злобный шепот. – Ты должна прекратить. Ты же понимаешь, если твой отец узнает о том, что ты в этом замешана, он уничтожит и тебя, и Дилана, и Алекса, и всех остальных.
– Он не узнает. Если, конечно, ты не скажешь ему.
– Не в моих интересах вредить тебе. Я хочу помочь! Но я уже не знаю, как заставить тебя бросить все это.
– Мони, я не так глупа, как ты думаешь, и прекрасно понимаю, как это рискованно. Но, повторяю еще раз, сейчас мне нужны деньги. Как только я получу нужную сумму, я сразу скажу Дилану, что выхожу из игры.
– Сколько тебе нужно? Давай я поговорю с родителями, и мы тебе займем.
– Не говори ерунду. Я разберусь с этим сама, хорошо?
– Зачем тебе нужны деньги?
– Это… Эмм… Что-то вроде сюрприза. В общем, я пока не могу сказать.
– Что за тайны, Эбс? Ты хочешь уехать в колледж в Европу?
– Я обязательно тебе все расскажу, но позже.
Эби улыбнулась, и Моника, как и любой другой человек, не смогла устоять перед ее улыбкой. Конечно, она не была удовлетворена этим разговором, но ее успокоили слова Эбигейл о том, что ей самой не нравится все это.
Весь вечер я думал, как улизнуть из дома так, чтобы мама не заметила моего исчезновения. Я очень волновался, ведь я никогда не сбегал из дома, никогда не устраивал слежку и, наконец, никогда не видел передачу запрещенных веществ.
Надев исключительно черные вещи, я на цыпочках спустился вниз и был всего в нескольких шагах от успешного побега, когда услышал из гостиной голос мамы:
– Лиам, милый, куда ты собрался в такое время?
Я повернулся к ней и, кажется, на моем лице отчетливой читалось: «План провалился». Лицо налилось краской, руки затряслись, ноги подкосились. Мой мозг судорожно пытался придумать и выдать хоть что-то внятное.
– Ты в магазин? – Мама сделала это за меня, чему я был безмерно рад. Я так разнервничался, что смог лишь нервно кивнуть и глупо улыбнуться. – Купи, пожалуйста, бумажные салфетки и освежитель воздуха. Возьми мою карточку в сумке.
Я снова кивнул и скорее вышел из дома, пока мама не заподозрила в моей поздней прогулке что-то большее, чем поход в магазин. Отвратительное чувство, когда что-то с самого начала пошло не так. Наверное, мне стоило остановиться еще тогда, купить бумажные салфетки и освежитель воздуха в ближайшем магазине, вернуться домой и мирно уснуть в своей постели. Но я не мог отступить от своей цели. Я чувствовал своим долгом показать Эби, что от нее скрывает Дилан.
