– Извините, – только и сказал он, а потом вручил Саше гитару и вышел из комнаты. Девушка пошла за ним следом.
– Кто такая? – тут же интересуется Ленка, провожая их взглядом.
– Катька.
– Его девушка?
– Он перед нами не отчитывается.
– Интересненько. Надо узнать.
А мне вот все равно. Мне кажется, я влюбилась.
***
Кто он, это Евгений? Порядочный парень или беспринципный ловелас? Если эта Катя не его девушка, почему тогда он ушел сразу, как она пришла? Хотя если бы она была его девушкой, он бы не прошел мимо нее. А может они просто в ссоре? А вчера помирились. Чары вчерашнего вечера рассеялись, и я начала здраво мыслить, ну или просто мыслить. И чем больше я углублялась в эти мысли, тем больше мне становилось обиднее, хотя по факту, он ведь мне ничего не обещал, он даже не разговаривал со мной. Хотя как пел паршивец, и ведь прожигал меня глазищами своими. Ни Ленку, ни даже Таньку с ее буферами, а меня. Меня!
Увлеченно уже пятую минуту тру губкой для посуды свою чашку, будто хочу смыть с нее рисунок.
Чьи – то ладони смыкаются на моей талии, кружка выскальзывает из рук, ручка кружки ломается о раковину, я поднимаю голову и в зеркале встречаюсь взглядами … с Пашей.
– Привет, – тихо шепчет он, целуя в шею, еще крепче прижимая меня к себе.
А я пошевелиться не могу, чтобы оттолкнуть. Стою и смотрю на него через зеркало.
***
– Не все еще вчера сказала? – сталкиваюсь у душа с Катериной, и судя по ее виду, она в душ не собирается. Меня ждет.
– Я хочу извиниться, – начинает она.
– Не стоит, – все, что она обо мне думает, я услышал вчера, и принял к сведению, чтобы в очередной раз не быть, как там она вчера сказала «лживой скотиной», – пропустишь?
– Жень, почему ты никогда раньше при мне не играл на гитаре?
О, господи. Да, что ж ты докопалась до этой гитары?
– Ты не просила.
– А она, значит, попросила?
Бинго! Вот этот вопрос у нее вчера вертелся на языке, но задать она его так и не решилась, убежала. А вот сейчас все же выплюнула его из своего рта.
– А она попросила, – спокойно и с улыбкой на лице отвечаю я.
– Мы два года были вместе, а ты от меня скрывал.
– Тебе больше докопаться не до чего?
– Я просто хочу понять.
– Что ты хочешь понять? Почему я не бренчал тебе серенады у двери?
– Да!
– Ну, как – то тупо играть у своих же дверей.
Хлесткая пощечина опалила мою щеку. Юрка, который как раз заходил в общий блок, замер на месте, а потом развернулся и ушел прочь. Катя, кстати, тоже уже убежала и обиженно хлопнула дверью.
Согласен, некрасиво напоминать девушке о том, что в первый же вечер знакомства она осталась у меня на ночь. А теперь ей видимо обидно, что ее «бастион» я не завоевывал, что он пал передо мной через пару часов после знакомства.
Вытирая мокрую голову полотенцем, я возвращаюсь к себе в комнату.
– Ты не переборщил? – интересуется Юра.
– Не знаю я. Такое ощущение, что она специально меня из себя выводит, – раздраженно бросаю полотенце на кровать.
– Ревнует она, тупо ревнует.
– К кому? К гитаре?
– Мне кажется, она сейчас и к дверной ручке начнет ревновать, потому что ты ее своими горячими ладонями обнимаешь, прежде чем дверь открыть. Держись, друг. Зря ты признался, что есть интерес к другой девушке.
– Да, я просто сказал, потому, что выбесила.
– А может, и не просто сказал, – лукаво улыбаясь, друг обувается в свои любимые кроссы. – Все, я ушел на пары.
Но я вместо пар иду на два этажа выше, к Генке Селиверстову. Беру у друга гитару. Что ж Катька, ты хотела песню. Будет.
