Он сделал вид, будто собирается вернуться в столовую.
– Погоди, – вцепился в руку Кирилл. – В натуре здесь вкалываешь?
– Пока не виделись, ты поглупел.
– А кем?
– Сменным администратором.
– Если не врешь, накорми на халяву.
Кирыч расплылся в улыбке, надеясь, что вывел наглого обманщика на чистую воду.
– Легко, – ответил Сапожников, жестом пригласил приятеля в столовую.
Усадив зубоскала за стол, Семен расположился напротив, подперев ладонью подбородок, с материнским участием наблюдал, как приятель с жадностью уплетает обед, купленный за деньги Наташи Верочкиной. Когда Кирыч приступил к компоту, к столику подошла работница общепита, радостно известила:
– Ваши вещи готовы. Можете забрать.
Кирыч поперхнулся компотом, удивленно уставился на Семена.
– Думал, треплешься.
Сапожников осуждающе покачал головой, покровительственно похлопал приятеля по плечу, сказал, что оставляет его, поскольку не может пренебрегать служебными обязанностями. Проследив, куда тот направился, Кирыч впал в прострацию: надо же, пока он в свободное от вахты время валяет дурака, другие бабки заколачивают.
Ровно в семь утра Чернихин, все еще находящийся под впечатлением сна, по рации вызвал базу. Он предпочитал связываться с диспетчером именно в это время, позже эфир засорялся до такой степени, что разобрать голос собеседника удавалось с большим трудом.
– «Плутоний-22», слушаю, – бодро отозвался диспетчер Козленко.
– Сегодня забуримся. Как поняли, прием?
– Вас понял, – ответил Козленко, сочувственно добавил:
– «Плутоний-22», вас ждет «Плутоний-7» в двенадцать часов. Просил прибыть без опозданий. Как поняли?
– Буду в назначенное время, – проговорил Чернихин и выключил рацию.
«Плутоний-7» – начальство. Зачем мастер понадобился руководству управления, причем в срочном порядке, непонятно. Внезапные вызовы на базу ничего хорошего не сулили.
После беседы с начальником городского водоканала Чернихин заглянул во второй кубрик и разбудил Лохматого. Тот моментально проснулся, будто и не было ночных увеселительных художеств. Привалившись спиной к изголовью кровати, спросил:
– Уезжаешь?
– Поставь долото диаметром триста пятнадцать миллиметров, дойди до глубины в шестьдесят метров. Судя по всему, придется устанавливать обсадную колонну. Действуй по обстоятельствам. Без меня обсадку не начинайте.
Чернихин укатил в Симферополь на электричке, а бригада, узнав, что осталась без надзора, возликовала: недурно бы опохмелиться. Лохматый их осадил, сначала дело. Желательно установить буровую в рабочее положение и приступить к работе. Приехал экскаватор, нужно указать, где вырыть зумпф. Экскаваторщик, степенный мужик в замасленном комбинезоне, легко справился с задачей, яма для раствора получилась метра три в глубину.
В предчувствии опохмелки бригада в полном составе работала сноровисто и напористо. Подняли мачту, накрутили на рабочую штангу, имеющую форму квадрата, трехпалое долото, заполнили водой зумпф и включили ротор. Долото, извергая промывочную жидкость, начало медленно погружаться в клумбу, Лохматый приказал помбуру Горелому следить за проходкой. Пока скважина не будет пробурена на восемь метров – длину квадратной штанги – можно не заморачиваться. Главное, чтобы насос беспрестанно нагнетал воду, которая, подхватывая разрушенную породу, выносит ее по желобу в зумпф. Ребята отправились на кухню.
Бурильщик Тювелев зашел в командирский кубрик и включил телевизор. Подгадал удачно, шла программа «В мире животных». Сергей, страстный охотник, жил в селе Многоречье – рукой подать до Ялтинского заповедника. Тювелев в любое время года и без каких-либо разрешений охотился на кабанов, коз и косуль. В стрельбе по бегущим целям преуспел. Меткости обучил дед. Объяснил, что нужна постоянная практика: надо ежедневно брать в руки какую-нибудь палку и мгновенно наводить на цель. «Главное, не утратить мышечный рефлекс, – объяснял дед, браконьер с многолетним стажем. – Никакой меткости от рождения не бывает, нужно постоянно поддерживать себя в форме».
